– А как тебя зовут, ангел? – спрашиваю его осипшим голосом, потому что внутреннее чутье подсказывает, что он очень плотненько общается с той девушкой, в теле которой я сейчас нахожусь.
– Алей, – отвечает ангел и одновременно протягивает мне чашу, на дне которой болтается какая-то мутная жидкость.
Недоверчиво смотрю на это пойло, потом перевожу взгляд на ангела. Он понимающе кивает.
– Не бойся, это должно помочь, – он подталкивает мои руки и предлагает выпить.
Набираю полный рот жидкости и шумно глотаю, затихаю на миг, но думаю, хуже уже точно не будет. Невозможно умереть два раза подряд. В глазах снова появляется знакомое пощипывание, и в груди начинает щемить.
Лена, успокойся, сейчас не время превращаться в размазню, надо собраться.
– Что? Что ты чувствуешь, ида? – спрашивает парень и внимательно вглядывается в мое лицо.
– Да все со мной нормально, не переживай ты так, нервы расшалились только. А так все нормально, – допиваю жидкость и ставлю чашу на стол, а свободной рукой отмахиваюсь от расспросов Алея.
Подхожу к зеркалу и уже по-другому всматриваюсь в лицо той девушки, в теле которой оказалась. Темно-русые волосы обрамляют худенькое личико. Пухлые губы, впалые щеки, прямой тонкий нос и глаза, ярко-голубые глаза. Я бы могла с точностью сказать, что это линзы, но… почему я сразу не заметила этот яркий цвет, когда первый раз смотрелась в зеркало? И возраст. Теперь, при более тщательном рассмотрении, я понимаю, что девушка юна. Лет восемнадцать, не больше. Растягиваю губы в улыбке, и дух захватывает от того, как преображается лицо красотки. Я хоть и Леной была не такая уж и страшная, но вот это чудо, что смотрит на меня, похоже на прототип богини какой-то.
– Лейалана, тебе надо возвращаться, – вторгается в мои размышления голос парня, и я оглядываюсь на него.
Ангел с тоской поглядывает то на меня, то на дверь.
– Если тебя начнут искать, то это будет плохо, – грусть проскальзывает в его голосе.
– Но я не помню, куда надо идти, Алей.
Его лицо вытянулась так сильно, что мне показалось, оно может от натуги треснуть.
– Не смей называть мое имя, – он прикасается пальцем к губам, – не смей, тебе вырвут за это язык, ты не должна произносить ни одного мужского имени, – на миг задумался. – Лейалана, о, Зевс всемогущий, что же с тобой произошло?