Сзади негромко хлопнула дверь – Нэнс должна была принести немного свежего успокаивающего чайного сбора на ночь. И я так и не разобралась с тем мешочком, который Квинт передал Айше. Это вызывало тревогу. Я каждый день проверяла всю еду несколькими артефактами и парой не особо заковыристых чар, но пока ничегошеньки не обнаружила. Решили не спешить? Ждут чего-то?
Ожидание меня напрягало. И никогда не было моей сильной стороной. Видимо, когда Великий раздавал терпение, дочь Блау стояла в очереди за чем-то еще.
– Нэнс, скажи мне, часто ли в последнее время на кухне вертится Ливия, горничная Айши? – Я повернулась на мягком пуфике – Нэнс расставляла чашки и маленький, исходящий белесым паром заварник на чайном столике.
Аларийка обернулась; если бы я не знала свою Нэнс, то решила бы, что она собирается в последний бой: спина выпрямлена, глаза горят, на щеках лихорадочный румянец, поднос держит перед собой, как щит, смуглые пальцы побелели от напряжения.
– Нэнс… – Я не понимала, что происходит, и поэтому приближалась медленно и очень плавно, чтобы не спугнуть. Обогнула столик и осторожно нацедила себе пиалу чая. Напиток вышел чудесным. С терпкими осенними нотками можжевельника, желтых махровых цветков зорянки и мяты.
– Нэнс… – позвала я еще раз.
Моя верная боевая служанка зажмурилась и осенила себя знамением на аларийский манер, а после этого началась самая настоящая драма. Поднос взлетел, мелькнули широкие рукава ханьфу.
Удар металлическим подносом пришелся мне в плечо по касательной. Было бы странно ожидать от Нэнс прицельной точности с закрытыми глазами, но все равно было больно. Чай расплескался, пиала закатилась под чайный столик. Нэнс выгибалась на ковре в мучительных судорогах.
Она бледнела, хрипела и скребла ковер скрюченными, начавшими чернеть пальцами. Если я правильно помню, следующая и последняя стадия – когда почернеют губы. Процесс станет необратимым, если наказание дойдет до сердца.
Нэнс закатывала глаза и тянула ко мне руки: «Госпожа… мисси…»
Знать бы еще, кто из них додумался до такой оригинальной идеи.
– Отменить наказание! – Я села рядом и коснулась кончиками пальцев лба Нэнс.
Аларийка сразу затихла. Дернулась несколько раз и затихла. Дыхание приходило в норму. Двигаться она не могла, в больших темных глазах, полных ужаса, стояли непролитые слезы.