ИЛИ ПОСЛЕДНИЙ ЧАС ПЕДОФИЛА
Начну я, пожалуй, с прозы.
Это небольшое произведение я написал ещё в далёком 2011 году, когда вся Россия кричала о новой «эпидемии», с огромной скоростью распространяющейся по стране. Хотя, «эпидемия» эта не такая уж и новая – я сам неоднократно сталкивался с ней в детском возрасте, где-то в начале-середине 80-х. Между тем, данная тема очень остра и важна, как тогда – в далеком прошлом, так и сегодня.
Всё, о чём вы прочитаете здесь – в высшей степени омерзительно. И порой действительно хочется извести всю подобную мразь на корню, причём, любыми доступными способами, невзирая ни на мораль, ни на общественное мнение.
Именно поэтому я придал сему безобразию облик привычного нам сейчас жанра хоррор, который, хоть и кошмар сам по себе, однако способен изрядно смягчить смысловую составляющую рассказа.
В миру греха, где царствует разврат,
И педофилам воля есть шнырять,
Нам не хватает только псов-солдат,
Чтоб эту мерзость всю поистреблять!
Тёплый летний вечерок навевал романтическую атмосферу. Питерские белые ночи лишь добавляли экзотики, заставляя гормоны играть всё пуще и пуще. С заходом Солнца, Палевский парк, что на пересечении улицы Седова и проспекта Елизарова, почти совсем опустел. Редкие скамейки несли на себе бремя алкогольных возлияний небольших компаний молодёжи и представителей «синей расы». На потемневшее небо стали чётко проецироваться безмолвные мерцающие звёздочки, а из-за небольших облаков вынырнул величественный диск полной Луны. Самое время было вспомнить легендарные фильмы ужасов про вампиров и оборотней, но эти страшилки уже давно вышли из моды и никого больше не пугали.
Совсем неподалёку от парка, на улице Пинегина, тихо и скромно красовалась бытовка с еле заметной надписью «полиция» – пункт этого самого органа Российской Федерации, воздвигнутый здесь пару-тройку лет назад в честь участившихся грабежей на территории места общего отдыха. В итоге, не более полугода в бытовке потусили «стражники», походили вокруг парка и снова всё затихло. Видать, не денежное это для них место. А люди, которых грабят? Да что там люди! Подумаешь, велика ли беда.