Это лето было первой моей ступенькой к познанию себя, как женщины.
Тогда я хорошо осознала, что сколько бы ты чужих историй ни прочла ты в книгах, ни одна из них не будет похожа на твою собственную. Весь мой литературный опыт полетел к черту, потому что ровным счетом ни на что не годился. Это после я осознала, что любви нельзя научиться по книжкам, а тем более, по чьим-то «полезным» советам. Ни один даже самый мудрый фильм не заменит нам жизненной школы. Любви учишься, только совершая свои собственные ошибки и набивая себе болючие шишки. Сердце крепнет только на «поле боя», а не в стенах пыльных библиотечных комнат. И хоть вокруг всегда столько людей, пытающихся доказать, как нужно быть в любви счастливым, премудрости её мы постигаем только сами.
Проводив меня до дома, Дима не стал меня целовать и даже прощаться, он молча развернулся на каблуках и стремительно пошел от меня. Я окликнула его:
– Дима! Я хочу тебе сказать… Я просто не была готова.
– Знаю. Когда будешь готова, скажешь, – сухо ответил он мне и растворился в ночи.
И было следующее утро с молчаливым завтраком, на котором он даже взгляда не бросил в мою сторону, не говоря уже о том, чтобы ответить на мое «Доброе утро». Я стала для него словно прозрачной, а чувство вины разрывало мне сердце. И были мои первые слезы из-за любви. И пусть не раз еще приходилось после мне плакать из-за мужчины, я могу с уверенностью сказать, что те слезы были самыми жгучими, ведь на моем, абсолютно целом до этого, сердце образовалась первая рваная рана.
Димы не было видно целый день.
– А где твой друг, – спросила я Андрея, когда он разместился на полотенце между мной и Верочкой под «нашей» раскидистой ивой возле озера.
– Уехал в город. У него здесь брат с семьей живет. Поехал навестить племянников.
Эта новость немного успокоила меня. Но лишь немного. Мне не хотелось показывать ребятам свое разбитое состояние и я, сославшись на плохое самочувствие, ушла к себе. От Наташкиного взгляда ничего не удалось скрыть. Мы дружили с первого класса и знали друг друга, как облупленные.
– Эй, чего это ты такая хмурая? Где твой хваленый Димочка?
– Уехал. В город. К брату. Мне совсем не хотелось поддерживать беседу и я, отвернувшись к стене, попробовала уснуть.
Очнулась я, когда стало уже смеркаться.
– Вставай, соня! Не хотелось тебя будить, ты так сладко спала.