Жестокость, как всякое зло, не нуждается в мотивации; ей нужен лишь повод.
Джордж Элиот
Ночь – редчайшее явление для этого мира. В кои-то веки случилось так, что оба светила, красное и белое, повинуясь неведомым законам своего замысловатого движения, одновременно оказались на другой стороне планеты.
Тишина.
Абсолютное отсутствие ветра.
Океан, от горизонта до горизонта. Здесь его царство, нет даже намёка на твердь.
Бескрайняя, тяжело колышущаяся светло-янтарная влага испещрена белёсыми вкраплениями, еле заметными в полумраке.
Но тьма гонима в этом мире. Даже в редкие ночные часы насыщенным светом сочится сам океан. Мельчайшие организмы-фотофоры исходят густым изумрудным сиянием, иллюминируя воды до самого дна. В этом тонком зелёном сиянии все кажется неестественным, призрачным.
На глубине, под густыми зарослями плавучих пурпурных водорослей тянется извилистое змеевидное тело невысокого подводного хребта. Его крутой склон испещрён многочисленными округлыми отверстиями-норами. Это новое поселение юной, но быстрорастущей местной цивилизации. Они недавно в этих местах. Обживаются.
Их округлые прозрачные тела ловко снуют в водной толщи, исследуя незнакомую территорию.
Один из пионеров, заметив нечто странное, ныряет все глубже, в пугающую бездну узкой каменистой расщелины. Здесь нет люминесцентных бактерий, полная тьма. Но его ведёт удивительный голубой свет вдали. «Голубой» – такого слова нет в словаре этих созданий, так как этот цвет отсутствует в мире-океане.
Очарованное незнакомым оттенком существо приближается к источнику свечения. Его водянистая плоть, размером с приличную бочку, мелко вибрирует от любопытства, внутренние органеллы собираются в центре, почти прилипая к багровому ядру.
Пересилив иррациональный страх, герой вытягивает ложноножки и поднимает с плоского, заросшего слизью камня, небольшой, геометрически правильный синий шар, исходящий лазурным сиянием.
Долгая пауза немого созерцания.
Пора!
Вздрогнув, словно избавившись от дурного морока, странник прижимает находку к аморфному телу и, ликующе булькнув, быстро возвращается к своим сородичам.
.
Десять тысяч лет спустя
Земля.
Утлое, ненадёжное пристанище того многообразного буйства стабильного, саморепродуцирующегося движения энергии, что зовётся жизнью. Голубая сфера, изрезанная замысловатыми языками бурых континентов, подернутых белёсой дымкой атмосферы, длит свой извечный путь на фоне чёрно-бархатной бездны, усеянной равнодушными искрами далёких звёзд.