– Я думала, вы хотите, чтобы я разделась.
– Мы уже обсуждали эту вашу вредную привычку. Думать, – он вновь не удержался от сарказма, но, чуть помедлив, добавил. – Мне нравится платье.
– Оно красное, – Роза пожала плечами, словно извиняясь за свой выбор.
– Я люблю этот цвет, – прошептал Дор, наклонившись к её волосам.
Роза хотела недоверчиво хмыкнуть, сказать что-нибудь о том, что любитель красного вряд ли будет всё время ходить в чёрном, но звуки замерли на губах. Она почувствовала, как Василь осторожно проводит кончиками пальцев по открытой коже предплечья. Его руки снова скользнули к шнуровке и ослабили её.
Сердце неровно забилось в груди, и Роза судорожно отступила назад, упершись ногами о кровать. Не зная, куда девать себя, она присела на самый краешек, словно стараясь уменьшиться в размерах.
– Я не хочу чувствовать себя насильником, – поморщился Василь.
– Вам, кажется, не нравится, когда быстро сдаются, – она постаралась придать голосу уверенности.
Внезапно Розе пришла мысль, что для её нового супруга всё происходящее – такая же обязанность, как и для неё. Он опасается Князя, и, возможно, не беспочвенно. Сейчас они оба лишь танцуют вокруг да около, не желая переходить черту. Хотя, впрочем, могло оказаться, что Дору просто нравилось забавляться со своей новой игрушкой как коту с мышонком.
Василь протянул руку, приподнял её лицо за подбородок и посмотрел в глаза. От тёмных зрачков цвета жжёной земли становилось не по себе. Мужчина не был красив. Множество резких морщин от вечно хмурого выражения лица никого не украсят. Но вместе с тем в резкости его черт было что-то дикое и звериное. Это пугало и завораживало одновременно.
Тяжелые, болезненные удары сердца отдавались набатом во всём теле, но Роза не отвернулась и не попыталась высвободиться. Пребывание в неизвестности всегда хуже действительности, а ожидание страшнее любой напасти.
Василь осторожно провёл пальцем от подбородка к её скуле, затем одним резким движением подхватил её на руки и, развернув, бросил на кровать лицом вниз.
Глава 8. По ту сторону зеркала
– Четверо милостивых! Да как ты её трешь-то?
Анастасия раздражённо отшвырнула от себя засаленную тряпку и упёрла мокрые руки в бока.
– Может быть, уже хватит комментировать каждое моё действие?
– Да как тут смолчать-то? Ты так на посуду смотришь, словно тебя сейчас вывернет. Нездорова, что ли? Или в положении?