– Я не знаю… Может быть, няню нанять? – стыдливо пробормотал Петр.
– И конечно, это должны сделать мы, да? И платить ей деньги… И поселить ее здесь, у нас… Опять чужой человек в доме!..
«Чужой человек в доме» – это было про него. Когда они с Машкой жили у ее родителей, он ненароком услышал однажды, как Нина Владимировна жаловалась своей подруге Серафиме: «Чужой человек в доме! Живу в постоянном напряжении. Куда ни пойдешь – везде он. Не знаю, сколько еще смогу терпеть!»
Петр тогда удивился. У Лавровых огромная квартира, они с Машей жили в своей комнате, Вовка занимал маленькую смежную детскую. Сам он почти не встречался с Ниной Владимировной. Утром убегал из дому, торопливо попив чаю на кухне, куда теща вообще не заходила – еду ей всегда подавали в столовую. Вечером Ольга кормила его на кухне. Даже у ванной они никогда не сталкивались – в доме были две ванные и два туалета. Чем уж он так напрягал тещу, непонятно. Но после этого подслушанного разговора ему стало очень тяжело жить у Лавровых, и он все чаще после работы уходил к матери. Мать кормила его, жалостливо вздыхая, и однажды сказала: «Может, тебе развестись, Петенька?» Он возмутился: «Как развестись? А ребенок?» И мать с удивившим его равнодушием ответила: «Вырастят без тебя».
Мать к тому времени была уже очень больна и на все смотрела как-будто издалека, не из этой жизни. Видимо, этим все и объяснялось. Через полгода она умерла, и Петр предложил Маше переехать в мамину квартиру. Он ожидал сопротивления, но Маша сразу согласилась. Кто сопротивлялся – так это теща, дело чуть не дошло до материнских проклятий. Но они все-таки переехали.
Надо же, два года прошло, а теща все еще помнит, как он осквернял ее жилище своим присутствием.
– Наверное, бывают приходящие няни, – сказал он, уже понимая, что никакие доводы не подействуют. – А платить ей я буду.
– Вот и прекрасно, – уже спокойнее сказала Нина Владимировна, – нанимайте, платите, при чем здесь мы?
– Абсолютно ни при чем! – уже зло сказал Петр. – Это не ваш внук, его не Маша родила!
– А вот этого не надо, – жестко сказала Нина Владимировна. – Не надо спекулировать на моей любви к дочери. Я прекрасно помню, кто родил, кого родил и от кого! И вы имеете наглость мне об этом напоминать! Вы… Это вы виноваты в Машиной смерти!