– Безусловно… А про хозяев ничего не рассказала. Твердила как попугай: «Господин Жак был добрый. Сожалею. Мадам Барбара строга, но справедлива. Каспар прилежный, слушает родителей…»
– Говоришь, твердила как попугай, выходит без эмоций.
– Какие там эмоции, похоже, она не знает, что это такое. Глазки опустила и в одной тональности: та-та-та, та-та-та на все вопросы.
– Странно… Почему она не хочет говорить правду? Выгораживает хозяев? Что-то скрывает?
– По-моему ей до фонаря как сами хозяева так и то, что с ними происходит.
– Возможно. Не исключаю, что нам придётся сюда вернуться.
– Вроде бы обычная, нормальная семья.
– Да, согласен… Но кто-то же убил Жака Форси.
Туссен вернулся с пленэра в хорошем настроении, более того в приподнятом и бодром. За двое суток он написал, как минимум три удачные картины. Такое случалось далеко не всегда, поэтому весело напевал грустные песни Шарля Азнавура. Настроение Туссена, к сожалению, жене не передалось, хотя Клотильда всегда искренне разделяла печали и радости мужа. Конечно, она была довольная, когда у Туссена ладилось и он не хандрил и тем более находился в творческом подъёме. Клотильда всё никак не могла справиться с щемящей грустью, взявшейся неизвестно откуда. Клотильда опасалась, что муж заметит, что на душе у неё паршиво и примет на свой счёт, а ведь это совсем не так. И Клотильда улыбалась Туссену, напевала вместе с ним и как обычно хвалила, вполне заслуженно его талант, упорство и работоспособность.
На ужин разморозила фрикадельки из говядины, сделала омлет и подогрела куриный бульон. Фрикадельки подала мужу с соусом тартар из солёных огурцов, как он любит.
Довольный и сытый Туссен обнял жену и, наклоняясь почти к уху произнёс только ему присущей интонацией.
– Пойдём в твою спальню…
Раньше Клотильда лишь услышит этот тембр любимого голоса и «крепость» сдавалась с удовольствием. Проходили годы, Туссен погрузился в творчество, может быть излишне, перешёл с реалистического изображение на абстрактное, и так совпало, что реже звучал сладостный призыв сирена. Реже супруги Тостивены просыпались вместе в общей постели, всё чаще каждый в своей спальне. А сейчас Клотильде совсем не до того. Как же быть? Испортить мужу столь не частое замечательное настроение? Конечно же, нет! И Клотильда, сдерживая вздох обречённого, улыбнулась, обняла мужа и направилась исполнять супружеский долг.