После заполнения анкеты меня пригласили на интервью, в котором девушки задавали мне дежурные вопросы типа: чем мазать попку ребенка под подгузник; в какой воде купать; как узнать по плачу, о чем плачет ребенок – просто капризничает или у него болит живот; как узнать, хочет ли ребенок кушать и тому подобное. Пока я отвечала, девушки многозначительно переглядывались через мою голову. По их мимике я читала, что я подтверждаю какие-то их нормативы соответствия или несоответствия функциям няни. После интервью одна из них сообщила мне то, что я уже прочла из негласного общения экзаменующих: «Вы – няня эконом-класса. Нашим девочкам такая няня не подойдет!»
«Возможно, что это так и есть, но тогда возникает вопрос: а Вы – судьи какого класса, если шенгенскую визу не отличаете от визы Камбоджи?» – про себя подумала я.
Через два дня в агентстве «Кай и Герда» меня выбрали в семью известной фигуристки. А в субботу я уже уехала в загородный дом, где проживала семья.
или
ВНУТРИ И ВНЕ ПОМОЙНОГО ВЕДРА
Дажедолжностьгородского пьяницы являетсявыборной.
М.Твен
«Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по своему» – так начинает Лев Николаевич Толстой свой всемирно известный бестселлер прошлого века «Анна Каренина». Возможно, что в эпоху существования «Домостроя», или в прошлом веке, когда работала идеология СССР, направленная на светлое будущее всего человечества, так оно и было. Каждый член общества видел в большом «пироге» совместного счастья свой собственный кусочек, слепленный общими усилиями того самого человечества. Или существовал некий глобальный алгоритм счастья, и достаточно было лишь следовать нехитрым правилам на входе, чтобы получить вожделенное счастье на выходе.
Научные исследования показывают, что за все время существования homo sapiens в людях, а также в понимании ими счастья мало что изменилось, кроме одного: если понимать счастье как освоенную и присвоенную эмоцию, то можно сказать, что каждая семья выработала свой собственный алгоритм счастья, вопреки мнению Льва Николаевича.
К такому выводу я пришла, работая няней с проживанием в семье в разных семьях. Наблюдая за отношениями членов семьи между собой, а также видя приемы воспитания детей, я поняла, насколько разнородным может быть и счастье, и несчастье в одной и той же семье. Причем категории счастья и несчастья сугубо индивидуальны для каждого члена семьи, как зубные щетки. Нет никакого общего семейного счастья. Несчастье бывает общим в случае пожара, землетрясения, наводнения или войны. Зачастую же ситуация счастья для одного члена семьи является несчастьем для другого члена семьи. И наоборот. Понятно, что эти наблюдения и вынесенные из них суждения сугубо индивидуальны. Но я и не претендую на незыблемость собственных выводов. Это всего лишь попытка как-то расшифровать увиденные мной картинки семейной жизни, опираясь на собственный субъективный опыт.