Слышу, как позади она швыряется горой вопросов наподобие “Чего тянул до улицы, если хотел это всё на меня напялить?!” и “Ты вообще шмотки стираешь? Бабами пахнут!”, но отборным оказывается “Сам не застынешь, идиот!?”
Я не спешу отвечать, просто иду, пытаясь найти очертания нужного нам автомобиля. Снег продолжает валить, как выезжать отсюда на почти лысой шипованной резине - даже не хочу думать. А всё почему? Потому что мы доходим до последней припаркованной тачки и вместе с моим выдохом, что наше любимое ведро никто не разобрал по частям, Алика оглушает меня криком:
— Шоха!?
Ну, что так сразу… Не оборачиваясь, прохожу к водительской двери, заранее зная её следующий вопрос:
— Стас, с каких пор ВАЗовская шестёрка с глубоко русской душой стала немкой, да ещё и “бэхой”?
— С тех пор, как появилась у нас.
Скептически прошипела:
— Ммм, ну, это, конечно, многое объясняет!
Достаю из кармана джинсов ключ, открываю водительскую и тут же сажусь в машину, включая лампочку, слегка осветившую салон, закидываю её шпильки на пустое заднее сиденье. Алика так и стоит у капота, удивленно осматривая бампер. Она успела поправить шапку и красиво повязать шарф, так что снова превратилась во что-то давно запрещённое.
— Что это за наклейки? - Интересуется экстерьером.
— Потом посмотришь, Аль.
Недовольно поднимает нос, но всё-таки идёт к передней пассажирской двери. Жаль. Ибо приходится потянуться и с силой выдернуть пимпочку блокировки. Алика тут же открывает дверцу, удивляясь её скрипу. Садится в салон, предварительно стряхнув с сапог снежинки. И потом совершает непоправимое - хлопает дверцей так, что над нами тут же гаснет единственный светлый лучик.
Я хватаюсь за руль, опуская голову и едва сдерживаю смех, слушая удивлённые восклицания.
— Мы серьёзно на этом поедем!? Она не развалится!? Блин, Стас!
Предостерегаю от гадостей:
— Поласковее, Аль, у “бэхи” тонкая душевная организация. - Выключаю и включаю заново лампочку. Та, к счастью, загорается.
— Не-не, я просто никогда на таком не каталась и… - Косится на потолок, - не знаю, может, так и надо.
— Да, это советский феншуй.
— Ммм, раритет… - Тянет маленькая гадина, осматриваясь здесь.
Решаю сказать правду.
— Я надеялся, что ты никогда сюда не сядешь.
В ответ лишь приподнимает руки, констатируя всё это как свершившийся факт.