– Я ученый, занимаюсь научными изысканиями – представился визитер. – Меня интересует одна книга из королевской библиотеки Сириона. Обещаю, что хорошо заплачу за нее. Логан сказал, что ты без проблем справишься с этим заданием. Согласен? – вопросительно взглянул он на сильфа.
– А что она – сильно ценная? С чего вдруг такая высокая оплата? – подозрительно осведомился тот в ответ.
– Сама по себе эта книга не представляет особой ценности. Разве что с исторической точки зрения для таких увлеченных исследователей как я. Просто древние хроники основания некоторых государств, часть из которых ныне уже не существует.
– А как я определю, что это именно та книга? Там же их тысячи! Честно скажу, я и раньше-то не сильно увлекался чтением, а сейчас вообще забыл, когда в последний раз держал в руках в книгу. Да и в языках не силен, – с сомнением признался Дарин.
– Мало кто сумеет прочитать эту книгу. Она написана очень давно, на древнем, уже мертвом языке. Зато ты хорошо ориентируешься в помещениях замка и сможешь сделать это, не привлекая к себе внимания. Книга среднего размера, очень старая, в темно-синем кожаном переплете с позолотой, если она еще сохранилась. А на обложке вот такой символ – ученый быстро начертал на подвернувшемся клочке бумаги какой-то символ.
Дарин бросил косой взгляд на начерченный на бумаге знак. Он ему ровным счетом ни о чем не говорил, кроме того, что видеть его раньше никогда не приходилось. В королевской библиотеке он бывал от силы два-три раза, сопровождая Тередора, который тоже не отличался любовью к чтению. Но, что ни говори, задание его заинтересовало. Да и соблазн хоть мельком повидать родные места был очень велик. Что ж, пожалуй, этот древний заплесневелый манускрипт не станет такой уж большой потерей для библиотеки Сириона.
– Хорошо, я согласен. Но хотел бы поточнее узнать детали.
– Конечно-конечно, – обрадовано засуетился заказчик. – Я сейчас все подробно тебе объясню.
Путь до Сириона с остановками на отдых и ночлег занял около двух суток. На подлете к родным горам сердце сильфа взволнованно затрепетало. Он пытался унять это волнение, но годами скрываемая ото всех, даже от самого себя тоска по дому не желала отступать. Дарин с грустью смотрел на ослепительно сверкающие снежные вершины – острые и суровые точно острия клинков, чернеющие внизу скальные уступы и глубокие пропасти, у которых не было видно дна, змеящуюся внизу синюю ленту горной реки и высящийся на пологой вершине скалы замок Тередора.