«Три, шесть, семь, восемь, распустила девка косы,
Поснимала всю одежду и глядит-глядит с надеждой,
Что же сделает за дозу?»
И внезапно начинает крушить стену. Мокрые осколки брызгают мне в лицо. Пол усеян остальными питомцами – Грин, Желтохвостик, Пик и Март, Роуз бьют хвостами и беззвучно открывают пасти. Я реву, глядя, как он расправляется с ними. Отец в ярости от моих слез:
– За что, скажи, за что мне достались ты и твоя мать? Я заперт здесь с вами, словно в клетке, и окружен бабами. Балластом же тянете ко дну. Хватит рыдать, как проклятая девка, от этого писка башка раскалывается. Тебе надо было родиться девкой, – он застывает, внезапно озаренный какой-то догадкой, – а может ты и есть девчонка? Давай посмотрим, что там у тебя, – я сопротивляюсь, но он стаскивает штаны с трусами одним разом, – о, ну скажу так, гордиться особо нечем, эту писюльку даже мужской не назовешь. Ошибка природы.
Он отходит к моему столу, а я лежу, не в силах пошевелиться от стыда и страха, даже подсмотреть, что он там делает не могу себя заставить, только слышу, как отец открывает ящик за ящиком и что-то ищет:
– А ошибки природы надо исправлять, – пьяно хохочет он, шагая ко мне. В его руках поблескивают садовые ножницы. В следующий миг я теряю сознание от боли.
Часть 2. Папа
Их было трое, и они звали меня «папа». Папа, не отец. Трое чудесных деток. Юлю – белокурую кудряшку с эмалированным ведерком я заприметил на детской площадке. Четыре годика, а уже такая смышленая и очень добрая, она сразу поняла, что дяде надо помочь найти собачку. Ромочка – трехлетний егоза с родимым пятном на шее купился на сахарную вату и обещание сказки. А Дима – самый старший и недоверчивый – долго не соглашался запускать воздушного змея. С ним пришлось повозиться, его единственного я усыпил хлороформом.
Мы с ними отлично жили до тех пор, пока этот поганец Дима не исчез. Не знаю, как уж он все прознал. Думаю, увидел на годовщину сюжет об их похищении. Этого я не мог учесть. Зачем поминать прошлое через 10 лет? В назидание современным родителям, которые во время этой передачи на работе или не смотрят ТВ?
Роме и Юле грустно без третьего, но они, по-моему, стали ближе, влюблены друг в друга. Я в этом уверен. Почему тогда не сбежали? Что они планируют? От ангелочков, которыми я их узнал, практически ничего не осталось. Перестаю их понимать, всему виной переходный возраст. Огрызаются, смотрят исподлобья, хлопают дверьми, требуют прогулок не только в условные часы вечером. Раздражают меня, злят. А я не хочу на них злиться, но иногда хочется схватить и отшлепать.