Все, чего она добьется своим признанием, — это нового унижения. А их и без того за сегодняшний вечер было достаточно. За весь прошлый год достаточно!
К тому же с каких это пор терпеть унижение стало нормальным?
— Скажи, Макс, зачем ты сегодня утром извинялся? Чтобы потом рыться в моих личных вещах? Хотел отыскать, что мне предъявить? Зачем? Я ведь тебе поверила… Думала, ты вправду хочешь наладить наши отношения…
— Ни о каких отношениях между нами речи уже не идет, — проговорил он замогильным голосом. — Вы, бабы, мозгами изменяете в первую очередь. Потом уже телом… Мозгами ты изменяла мне постоянно, судя по письмам. Сколько раз ты мне изменила в реальности, Полина?
Похоже, все было именно так, как она и предполагала. Макс уже вынес ей вердикт, который обжалованию не подлежит. И даже если Полина сейчас бухнется перед ним на колени, станет рыдать, умолять ей поверить, она все равно останется для него изменницей.
Где она так ошиблась? Отчего посчитала, что этот псих ее любит? Разве так любят?
— Чей у тебя ребенок, Полина?
Этим вопросом он окончательно ее добил.
Нет, ей такой муж не нужен.
— Ребенок не твой, — покачала она головой. — Да, я тебе изменяла.
Когда Полина это сказала, Макс будто окаменел. Несколько бесконечно долгих секунд он стоял без движения, просто на нее смотрел, а во взгляде плескалось столько ненависти, что ей стало страшно.
Он ожил диким криком:
— Я подаю на развод! Пошла вон из моего дома! Чемоданы в зубы, и чтобы я тебя больше не видел!
А ей и самой уже очень хотелось сбежать от него подальше.
Не сможет она дальше жить с Ребровым. Она знать его больше не хочет.
— Я уйду, — кивнула она и тут же устремилась к двери.
Краем глаза заметила, как муж схватил стул. Успела испугаться, что этим стулом он собрался пришибить ее, но Максим обрушил его на стеклянные дверцы кухонного гарнитура.
Полина зажала уши, чтобы не слышать оглушающего треска и звона разбитого стекла. Устремилась в гостиную.
Схватила сумку, хотела броситься в прихожую, и тут наткнулась взглядом на чемоданы.
«Заранее собрал, гад такой! Подготовился!»
В этот момент она услышала новый треск и звон.
Кажется, Макс решил разбить все, что осталось на кухне целого…
Что ж, пусть бьет. Что кухня в сравнении с разбитой жизнью?
Полина поспешила в прихожую, сунула ноги в сапоги, схватила куртку. Надела ее уже на улице.