Дома его ждал отец. Хотя слово «ждал» здесь неуместно. Отец Максима начал пить после смерти жены и делал это практически каждый день. Тем не менее он умудрялся где-то работать, но никогда не говорил где. Да и Максиму было все равно. Разговаривали они мало и если вдруг и происходил какой-то диалог, то преимущественно на неинтересные и обыденные темы вроде погоды или соседей. Отец тоже не знал где и кем работает его сын. Как и не знал он то, что Максима сегодня судили. Иногда их разговоры перерастали в ссоры, после которых Максим запирался в своей комнате. Словом, обстановка, царившая в квартире, была больше похожа на дым, от которого ненароком можно было задохнуться и не очень располагала к уюту.
По дороге домой Максим считал в уме деньги, скопленные за несколько лет. Еще немного и можно будет уехать из Темногорска. Об этом он стал задумываться все чаще в последнее время. Он хотел на юг, где не бывает таких суровых зим. В город, который не славится тем, что в нем находится самый крупный завод по переработке мусора. В мире столько мест, где стоит побывать. Нельзя всю жизнь проводить там, где каждый день видишь только грязь, а радость испытываешь только от дешевого алкоголя.
В последнем Максим начинал походить на отца. Что его, конечно, пугало. Отец пил и раньше, еще до встречи с матерью. Пил он и после свадьбы. Пил иногда так, что бил ее. За это Максим не простит его никогда. Но на сына, справедливости ради, отец никогда не поднимал руку. Даже сейчас, когда ругались они чаще, чем здоровались, отец мог разбить всю посуду, но замахнуться кулаком – никогда.
Максим нередко брал после работы пару банок пива. Вот и сегодня, после такого события, он забежал в единственный в округе магазин, прежде чем переступить порог дома. Событие, конечно, сомнительное, но не каждый день можно получить судимость.
Пиво, к слову, было отвратительным. Но другого и не продавали. Максим пил не так часто, как отец, но иногда, особенно зимой, не мог не выпить, чтоб как-то справиться с тем, что все еще, будучи уже взрослым, живет в бараке с никудышным отцом. И часто он корил себя за такую слабость, но вновь шел в магазин и тратил пару сотен на две-три банки пива, вкус которого больше походил на канализационную воду. Но он знал, что через несколько часов, допив первую банку, снова погрузится в сладковатый мир грез, в котором цепляет на плечо сумку с вещами и садится на последний поезд дальнего следования. Только вот эта мечта сегодня отдалилась от него еще на несколько месяцев.