Такое чувство, что она недавно с кем-то дралась.
– Постарайтесь привлечь внимание самочки, приманить её к себе. Но оставайтесь на месте! Действуйте в порядке очереди, начиная с первого в ряду, – озвучила новое указание Рональдина.
Итак, кроме нас с Риком, было ещё четверо претендентов.
Первым оказался долговязый худой блондин с белесыми глазами снулой рыбы. Для таких весь мир – сплошная депрессия. Где только берут таких кальмаров?
Неуверенно переступив с ноги на ногу, он помахал Манюне рукой, как вентилятор в истерике, и похлопал себя по бедру:
– Зая, ко мне!
Лучше бы он себе по голове постучал.
В глазах Мани вспыхнул вопрос: «Мужик, ты вообще охренел?»
Она демонстративно отвернула от него носик в сторону.
Но этот кальмар не успокаивался:
– Ко мне, зая! Ко мне!
Он бил себя по бедру с таким остервенением, словно за что-то себя наказывал.
Повторного взгляда он уже не удостоился.
– Следующий! – скомандовала Рональдина.
Плечи блондина поникли, и всеобщее внимание переключилось на рыжего парня с веснушками. Тихий, флегматичный. Тонкие губы-бритвы, близко посаженные глаза. Вроде бы он вёл себя адекватно, нормально отвечал на вопросы при собеседовании. Но всё равно он инстинктивно вызывал у меня недоверие. Я чувствовал, что парень с гнильцой. Ни за что бы не взял его в разведку своим напарником. Предаст врагам за печенюшку.
– Кири-кири-кири, иди сюда! – поманил он Манюню пальцем, звонко похлопал в ладоши, как в театре, и снова поманил: – Кис-кис-кис! Давай ко мне, котёнок!
На лице Мани застыл вопрос: «Совсем идиот?»
– Достаточно, – вынесла вердикт Рональдина. – Следующий!
Качок-художник улыбнулся и внезапно принялся стаскивать с себя футболку, обнажая мускулистый торс.
Изображает перед Маней самца, чтобы вызвать её интерес?
Гад.
– Вы что вытворяете? – возмутилась Рональдина.
– Хочу, чтобы обезьянка поняла, что я не скрываю под одеждой ничего опасного. Пусть проникнется ко мне доверием и почувствует мой запах, – он помахал на Маню своей футболкой.
Серые глаза лапушки расширились от изумления.
– А, тогда ладно, – ответила учёная дама. – Только штаны снимать не советую.
– Конечно, я понимаю, – затряс головой качок. – Иди сюда, моя хорошая! Ты такая красавица! Будешь моей моделью для рисования, да? – зачем-то похлопывая себя по груди, ласково уговаривал он Манюню.