– Вот, так и живём.
Чен сказал, что он подрабатывает в театре, за еду, у нас большинство артистов работают за еду и зависят не от зрителя и репертуара театра, а от транша из министерства культуры и благотворительных организаций. Я первый раз на Земле целый год был, а когда вернулся, большая часть моих сверстников была в преклонном возрасте. Я завтра ухожу в очерет, поздно мы с тобой встретились, Майкл. Я вернулся на своё зрительное место в зале, спектакль вскоре закончился, малочисленные зрители встали для оваций. Среди артистов, вышедших на сцену, Чена не было. Я не стал рассказывать матери, про пропажу отчима, стараясь уберечь её от отрицательных эмоций, в этом мире итак не всё благополучно. После окончания училища, с корочками электромонтёра связи четвёртого разряда, меня распределили в мой родной район. Я попал в разъездную бригаду сельской связи, в нашей протекции находился весь район: все сёла, хутора и посёлки. Работы хватало, не хватало кабелей, бензина и хороших специалистов с высшим образованием. Спасало только то, что почти у каждого был мобильный телефон, и в нашу сторону меньше было жалоб. Частенько приходилось проезжать мимо посёлка, в котором я вырос, и в котором никто не живёт. Все дорожки и тропинки до озера заросли травой, на месте гаражей были развалины, многие дома вдоль трассы были без стёкол и смотрели, на проезжающих людей пустыми глазницами. На душе, как-то неуютно было. Я чувствовал себя виноватым, вспоминая друзей детства, как что-то ушедшее окончательно, без возврата, что умерло вместе с посёлком. Брошенного жилья в нашем районе было много. Я закрывал глаза и притворялся спящим, проезжая мимо малой родины. Никогда не думал, что мне сюда придётся вернуться, совсем при других обстоятельствах, пешком, без машины, прячась, маскируясь и постоянно прислушиваясь и оглядываясь во все четыре стороны, и больше всего, мне не хотелось встретить людей на своём пути. Я знал, что этот посёлок давно мёртв, я искал спасения и защиты в месте своего детства, где я когда-то знал каждый куст, каждый камень.