Он прервался, ожидая поддержки зала, но царила тишина. Депутату Верховного Совета, привыкшему к ежедневным дискуссиям банкиры показались равнодушными и холодными.
Бочаров повторил фразу в форме вопроса:
– Логично же, что это будет ваш банк?
Глухое молчание.
– В общем, так. Георгий Гаврилович утвержден Президиумом Верховного Совета РСФСР, он будет возглавлять Госбанк России. Прошу любить и жаловать.
Послышались редкие хлопки, но вскоре стыдливо оборвались. Бочаров был рад передать слово Матюхину: мол, пусть сам налаживает контакт с аудиторией.
Матюхин громко произнес:
– Наша российская контора больше не будет зависеть от Госбанка СССР. С этого момента вы подчиняетесь только инструкциям Госбанка РСФСР, а инструкции Госбанка СССР можете спокойно откладывать в сторону.
Сотрудники уныло переглянулись: какой-то тупик.
Матюхин понимал: это наглость по отношению к Госбанку Советского Союза, но как иначе начать новую жизнь? Только с чистого листа.
В задних рядах кто-то поднял руку и выкрикнул глухим голосом:
– А что мы будем делать?
Матюхин не стал лукавить:
– Мы сами не знаем, что нам нужно делать. Будем думать.
Он медленно обвел взглядом всех сидящих и стоящих в зале. Поддержки не нашел. Улыбнулся для смелости.
Зал даже не роптал. Работники Госбанка так и сидели в полной тишине. Будущее оптимизма не внушало. Люди, привыкшие точно и быстро исполнять инструкции, ни на каплю не заразились от захватчиков энтузиазмом к переменам.
Олег Тарасов, теперь уже бывший руководитель российской конторы СССР, ждать окончания встречи не стал. Он даже на нее не пошел. Тарасов не собирался сдавать дела, передавать активы. Пока сотрудники банка пытались понять, что происходит, сгрудившись в актовом зале и слушая Матюхина, Тарасов бросил контору. Встал из-за стола, спустился на лифте, буднично махнул милиционеру рукой и вышел из здания.
Первая заповедь
Легко сказать: мол, впредь мы станем независимыми. Но трудно такими быть, если вы бедны. Центральный банк России именно таким и стал: независимым, но бедным. В хранилищах ни золота, ни валюты – одни рубли. Права печатать деньги тоже не было. Даже написав диссертацию о кредитных деньгах при капитализме и прочтя множество лекций по экономике, Матюхин понятия не имел, как начинать строить реальный госбанк. К тому же без денег.