До вечера больше ничего не делал. Дождался, когда – ближе к
сумеркам – за дежурными джип приехал, и тоже
неспешно, чтобы движок рычал потише, поехал к своим.
До базы добрался штатно, но ещё на подъезде, как рация доставать
стала, поднял всех. Покаялся. Мол, командир вам не самый
просветлённый попался. В голову не пришло, что ночью на посту может
никого не быть. Так что – по коням. Едем спокойно, никуда не
торопясь, главное – наш мостик переехать аккуратно.
А дальше – всё просто и буднично. В полной тишине и безлюдии,
только яркие звезды на бездонном тёмном небосводе, да луна,
краешком светящая. Закопали на развилке, откуда негры на пост
приезжали, мешок селитры, обильно пролив его солярой, даже не делая
"болтушку". В качестве детонатора на сложносочинённую растяжку –
поставил гранату. И, ни на что больше не отвлекаясь, прямым ходом –
на блок-пост Берлина.
Не ожидал, если честно, такого приёма. Как будто вернулись с
долгого рейда какие-то герои, кучу подвигов насовершавшие. Да мы за
всё это время и выстрелили-то всего один раз – это если пещерника
не считать. И то – в двигатель. А подвиги – это результат
недодумок, недоделок, недосмотров. Так что – тормоз не тормоз, а
без подвигов обошлись, и, значит, всё было сделано правильно.
В том же составе...
– Ну как же так… В кузове же еще много места свободного было…
Что, никак нельзя было достать? Женя Дугин страдальчески
рассматривал на экране телефона фотографии стоящих в металлической
локалке станков. В этот раз я ему «запротоколировал» всё, вплоть до
снимков шильдиков фирмы-изготовителя.
– Никак, Евгений Иванович. Сарай здоровенный, ворота высотой
метра два с половиной, стрелу крана даже горизонтально туда не
получается всунуть, так что только вот два получилось на улицу
вытянуть кое-как, что с краю стояли. И то – чудо практически,
хорошо, что такой крановщик среди нас обнаружился.
– Я на димостразионе работать, там всякий фокус надо показать.
Но большой фокус, чем был, уже нельзя. Поднять нет, много низко. –
Сандра смущённо смотрит на главного инженера, вроде как виновата,
что не сумела большего. – Надо снимать тетто, как это по-русски –
крыша. Тогда вверх можно поднять всё, груз легко, стрела длинный.
Андро говорил, снимать не надо, дождь будет. – Скво уже довольно
бодро говорит на русском, лишь изредка вставляя итальянские
словечки и отчаянно путаясь в падежах, предлогах и окончаниях.