Уверен, её взглядом сейчас убивать можно. И спасает меня от этого только темнота.
— Ты ещё спрашиваешь? Тебе крупно повезло, что я не выставила тебя вон. Но, клянусь, ещё одна подобная выходка — и я сделаю это, — в каждом её слове ярость. Мягкая милаха чуть ли не рычит на меня сейчас.
Даже неожиданно. И доходчиво, что уж там. Она действительно не притворялась, отпихивая меня. Не ломалась так, а и вправду избавиться пыталась.
Это всё из-за её убеждения, что целоваться надо по любви?
— Ладно-ладно, не думал, что это настолько принципиальный вопрос, — примирительно поднимаю руки и даже отхожу слегка. — Думал, что будет круто обеспечить тебе первый поцелуй до твоих восемнадцати.
Так себе попытка разрядить обстановку. Она только напряжённей становится.
— Ты нарываешься. Ты уже чертовски близок к тому, чтобы свалить отсюда разбираться с родителями по поводу своих ран, — враждебно заключает Ксюша.
Но меня внезапно гораздо больше задевает не её откровенно злые выпады, а лёгкая дрожь в голосе. Будто от обиды. Девчонка, кажется, искренне переживает.
Это для меня поцелуй — фигня вопрос, а для неё, походу, чуть ли не драма. Сложно, конечно, примерить на себя её чувства и понять их, но всё равно меня они неожиданно парят.
Конечно, понятно, что в рамках пари я далеко не только целовать её буду, и Ксюшке в любом случае придётся пересмотреть свои наивные почти детские принципы. Но… Не надо было так резко действовать.
Зря я это всё, в общем. Теперь как-то не по себе.
Слегка мнусь, наблюдая, как Ксюша подбирает полотенце с пола и идёт к своей кровати. Кстати, нафига девчонка его вообще с собой тащила, а не оставила в ванной? Прикрывалась им на всякий случай, настолько некомфортно было в одной сорочке ко мне идти?
— Извини. Не подумал. Правда… — решаю заговорить и не узнаю себя. Осторожно подбираю слова, как школьник на первом экзамене. — Это круто, что у тебя такие принципы. Редкость для нашего времени.
Я вроде бы даже про «редкость» сказал без усмешки, а серьёзно так, уважительно. Но Ксюша всё ещё недовольна. Бросает на меня быстрый взгляд, ныряя под одеяло и только потом кладя полотенце куда-то на прикроватный столик.
Ну понятно. Значит, точно прикрываться взяла. Совсем стесняшка.
— Я собираюсь спать. Тебе лучше заткнуться, — рычит эта самая стесняшка, судя по всему, ещё готовая меня убить.