— Давай прогуляемся, — решила Мария, чувствуя себя дискомфортно, а ведь когда-то между ними было завидное понимание и доверие.
Они направились к ближайшему скверу и первое время молчали.
— Так о чем вы хотели поговорить? — не выдержала долгого ожидания Вика. Крестная явно появилась не для того, чтобы узнать как у неё дела.
— Я хотела попросить тебя об одолжении, Вика, — женщина замялась, явно беспокоясь о дальнейшей реакции собеседницы. — Я знаю, что Саша поступил с тобой нехорошо, но… Вика, я теряю его! Помоги мне, пожалуйста!
Виктория опешила. Сказать, что просьба Марии стала для неё неожиданной, это не сказать ничего. Забелин совершенно ясно продемонстрировал своё отношение к её вмешательству, когда Вика приходила к нему в больницу, и именно поэтому обращение крестной к ней за помощью стало потрясением.
— Чем? — растерялась девушка. — Вы же помните, как он отреагировал на мои попытки навестить его еще в больнице? Не думаю, что его отношение ко мне изменилось.
То, что Саша отверг её, когда она искренне желала ему помочь, стало для Вики неожиданно болезненным. Разумовская вспомнила тот дикий взгляд, которым наградил её Александр, когда она пришла к нему в первый раз в больницу. В любимых глазах было столько всего намешано, что Вика непроизвольно содрогнулась, и Забелин это заметил. Наверняка принял на свой счет, ведь после аварии половина его лица стала обезображена. Машина, перевернувшаяся несколько раз, загорелась, Сашка находился в ней без сознания и выбраться без посторонней помощи не мог. Чудо, что он вообще в живых остался. Автомобиль, проезжавший рядом, остановился, и мужчины, что ехали в нем вытащили Забелина в самый последний момент. Если бы не они, он сгорел бы заживо. Это был один из её самых страшных кошмаров. Иногда Виктории снилось, что ей звонит крёстная и сообщает, что Саша умер…
— Он до сих пор любит тебя, — как-то отчаянно прошептала женщина, — и ты единственная, кто всегда имел хоть какое-то влияние на него. Вика, он убивает себя. Почти каждую ночь Сашка возвращается в синяках и в крови. Пытается, конечно, отбрехаться, что это тренировки такие, но я же всё вижу. Он участвует в каких-то подпольных боях. Словно одержимый стал. Я каждый день ожидаю, что эту ночь он не вернется домой, а утром мне сообщат о его гибели. Я так больше не могу. Пожалуйста, поговори с ним. Ты моя последняя надежда!