– На следующе неделе, бабуль. Клянусь. Получу зарплату и сразу к вам.
– Я тебя выселю, сволочь? Слышишь? Будешь ты еще у меня!
Только дверь подъезда захлопнулась позади, как ледяные капли брызгами ударили по лицу. Я быстро засеменил к остановке, на ходу раскрывая зонт. Было холодно и сыро. Утренняя суета. Все спешили на работу. Кто-то ехал на собственном авто, кто-то теснился в жёлтых грязных от дождя маршрутках, а кто-то, как я, шлёпал по наводненному тротуару уже намокающими ботинками. Ни у кого на лице не было выражения хотя бы малейшей радости. Все, как на подбор, хмурые и злые, а скорее даже равнодушные. Именно равнодушные ко всему окружающему, отрешённые, будто бездушные машины. Каждый был погружён в себя до глубины сознания и занимался собственными думами и мыслями: «Как быстрее добраться до работы? А выключила ли я утюг? Опаздываю. Шеф снова недоволен будет! Чёрт, не надо было вчера столько пить! Что будет, если я сама ему первая признаюсь? Дать соседу взаймы или нет?».
Вот так шёл и я. Мне совершенно было наплевать на всех этих суетливых прохожих. У меня своих проблем до кучи. Долги за квартиру, хреновая работа, отсутствие личной жизни. Самое интересное, что винить кроме себя во всём происходящем было некого. Хотя хотелось. Хотелось презирать хозяйку за высокую ежемесячную плату, но она была даже ниже, чем я рассчитывал. Хотелось пристрелить моего друга Юрку за то, что он увёл у меня подругу, но не напейся я в день нашей годовщины месяц назад, возможно, всё было бы иначе. Дождь продолжал колотить по крыше зонта, будто решив добить меня и избавить от всех будничных дел и проблем.
В общем, день не предвещал ничего нового. Всё было бы, как обычно, но я увидел его. Я тысячу раз проходил мимо тех мусорных, вечно воняющих баков и тысячу раз видел бродячих псов, ошивающихся вокруг. Ума не приложу, что именно заставило меня в тот момент обратить внимание на них. Встав на худые, дрожащие от холода и воды, лапы, он пытался засунуть мордочку в мусорный бак. Это не удавалось. Продрогшие конечности вязли в грязи, упираясь снова и снова в холодную жижу. От безысходности пёсик жалобно повизгивал и пытался вновь. Нос чуял что-то вкусненькое внутри и никак не давал покоя уже давно опустевшему желудку. Вот он плод! Так близко, но взять невозможно! Наверное, кто-то из жильцов избавился от пищевых отходов, где сохранилось что-то съестное для него. Передние лапы жадно цеплялись за скользкий край железного контейнера, тщетно царапая его длинными обломанными когтями. Пёсик снова заскулил, жалуясь на природу, что сделала его таким маленьким и неприспособленным. Он прекрасно понимал, что столь приятный и манящий запах привлечет внимание других, куда более сильных, крупных конкурентов. Эта мысль заставляла его всё сильнее и сильнее подпрыгивать в надежде, наконец, уцепиться слабеющими челюстями за лакомый кусок, но ничего не получалось. Коротенькое худое тельце содрогалось, теряя силы. Через несколько секунд собачка уже не пытается ничего делать, но всё-таки держит передние дрожащие лапки на бачке, не в силах отпустить от себя, возможно, последний шанс чем-нибудь поживиться. Бездомный, продрогший от ледяного дождя и голода, он продолжал так стоять, накапливая силы для второй попытки. Скоро придут холода. Местные морозы не оставят шансов ему. Уж слишком ты мелковат. Слишком слабоват. Коротенькие лапы и хвост – незавидная привилегия в мире бездомных собак. Вероятнее всего, бывшие хозяева избавились от него в этом году. Второго года жизни на улице такому неприспособленному животному просто не дано. Собачонка верно и не догадывалась, какие климатические перемены ждут её. Явно домашней породы исхудалый и изнеможённый зверёк так не справедливо столкнулся с реалиями жизни. На таких коротеньких лапках далеко не убежишь. Кто же мог бросить своего питомца вот так безжалостно?