За крайним от выхода столом Андрей увидел Савельича. Тот сидел со своим заместителем, Павлом Петровичем, маленьким, пухлым и лысоватым человеком с хитринкой в лице и с широким, душистым, вечноцветущим депутатом Добыниным. Савельич лениво ковырял вилкой в тарелке. Сияя, точно нашел кошелек, Добрынин воскликнул, махнул Андрею рукой и незаметно толкнул локтем Савельича.
– Андрюша, дорогой! Где вы ходите?! – Добрынин говорил так, будто только Андрея здесь и ждали. Сколько такого Андрей насмотрелся, а все равно растерялся.
– Я к Валерию Савельичу, на минуту.
Савельич посмотрел на него, схмурился. Он молчал, смотрел из-под бровей пьяно и грустно на Андрея, двигал челюстью, будто бы что жевал.
Добрынин тащил Андрея за рукав к столу.
– Садитесь, садитесь! Какая еще работа? Такой трудный, важный для нас всех день! Можно сказать, новая страница открылась в истории города! А, Валерий Савельевич?!
– Мне бы вас на пару минут, – Андрей был упрям и зол, за стол не садился.
На улице Савельич с удовольствием, сильно закурил. Они скрипели морозным снегом по тротуару.
– Валерий Савельевич, в верстке на завтра заметки по Рельсовой нет. Варвара Ивановна показала, когда заметку о выборах ставила. Вы мне сказали, всё хорошо, думал, будет…
– Все в порядке, Андрей. Всё хорошо. Они же обещали – починят твою Рельсовую. Сам Богомолов, – он лениво кивнул на ресторан, – туда ездил.
– А как статья?
– Выйдет, конечно. Куда денется… в номер не поместилась. Выйдет в следующем.
– Следующий – уже суббота. Почти праздники. Кому там что нужно будет?
– Ничего, ничего, – улыбнулся отчески Савельич. Андрей удивился себе – зачем он тут ходит, глупости выспрашивает. Стыдно как-то. Непрофессионально. – Я же принял статью, – продолжал он. – Ты всё правильно написал, визуально ощутимо, нерв есть. Статья выйдет в другом номере. Чего нам свадьбу с похоронами мешать?
Андрей покривился на него:
– В церкви, вон, и венчают и отпевают в одном зале, одни и те же священники.
– Но нет одновременно же, – усмехнулся Савельич и остановился, давая понять, что ему пора к гостям.
– Понятно, – бросил Андрей, отвернулся и, кажется впервые не попрощавшись с редактором, пошел от него.
Савельич ничего не сказал в спину. Всё сам знает. И про Рельсовую знает, и про поселок каменщиков, и про нового председателя.