Сосед открыл щиток и со знанием дела обратно подсоединял электричество к своей квартире. Полуэктов не знал, да и особо не интересовался, кем тот работает. Однако сосед не давал о себе забыть тем, что постоянно проводил в квартире бесконечные ремонтные работы. Он то сверлил какие-то дырки в стенах, то циклевал паркет, то проводил новую проводку. За глаза Полуэктов называл соседа Кулибиным. И вот Кулибин уверенно отрезал и соединял провода.
– У меня хоть свет не пропадет? – поинтересовался Полуэктов.
– Сейчас не пропадет. Даю стопроцентную гарантию. Но вот если второе ТСЖ придет – тогда пропадет, – пошутил сосед.
– И мне понадобится твоя помощь, – продолжил Сергей Сергеевич.
– Говно вопрос! С тебя бутылка, и все восстановлю в лучшем виде, – улыбаясь отвечал Кулибин.
Общение с соседом не прибавило Полуэктову оптимизма. Спать больше не хотелось, но и делать особенно было нечего. Мысли о Жене отбирали очень много сил. Сергей Сергеевич оживил пальцами чувствительный экран своего телефона и начал играть в игры. Компьютерные игры он не любил, а вот на телефоне часто довольно эффективно убивал время.
Около полудня Полуэктов решил пройтись в магазин. Сергей Сергеевич старался в выходные меньше пользоваться автомобилем – считал, что для здоровья нужно ходить пешком и не менее пяти километров в день. На улице слегка подмораживало и светило солнце. Погода благоприятствовала прогулкам.
Полуэктов почти оделся, и тут зазвонил мобильный телефон. Сразу возникла мысль: «Может, это Женя?» Он начал торопясь вытаскивать телефон из внутреннего кармана куртки. Телефон, как мокрая рыбешка, выскользнул и грохнулся на паркет. Крышка телефона открылась, батарейка вывалилась. Чертыхнувшись, Сергей Сергеевич принялся собирать части. Телефон загружался мучительно долго. От нетерпения хотелось грохнуть его об стену. Когда телефон загрузился, высветился один пропущенный вызов. Но звонила не Женя. Звонил старый университетский друг, с которым Полуэктов не виделся очень давно, но иногда болтал по телефону. Друга звали Денис Банников.
Денис постоянно жаловался на жизнь. Это была его главная жизненная позиция или даже философия существования. Многие люди пытаются прибедняться и жаловаться на жизнь из-за боязни зависти, потребности в жалости или просто от небольшого ума. Но у Банникова эта привычка приобрела гипертрофированную патологическую форму. Денис мог жаловаться на все. Но больше всего он предпочитал обсуждать свою ужасную работу и беспросветную личную жизнь. Хотя и то и другое у многих людей могло вызывать не то что не сожаление, а даже зависть.