Паттерн ухода, когда человек постоянно стремится всё бросить и уйти. Это может быть работа, пусть даже любимая и высокооплачиваемая, свой бизнес, семья. То есть, реальных причин для этого ухода нет.
Паттерн жертвы. Человек живёт во внутреннем ощущении угрозы, и, либо смиряется внутренне, принимая образ жертвы, либо старается бороться с выдуманными угрозами как с «ветряными мельницами».
Паттерн потери – постоянное бессознательное желание терять что-то важное.
Недоверие к власти – внутреннее стремление к конфликту с властью, к ощущению власти как чего-то гнетущего и угрожающего. Отказ сотрудничать с властью даже когда это необходимо и может принести прибыль.
Всё это последствия тех событий, которые произошли с предками во время революции, гражданской войны и репрессий. Бесправие и ужас, горе от потерь, как близких людей, так и нажитого добра, бессилие перед насилием со стороны государства произвели такое сильнейшее действие на предков, что отпечатались в родовой памяти и до сих пор терзают их потомков. Их работы ценны ещё и тем, что в практике расстановок в нашей стране очень часто попадаются именно потомки репрессированных или пострадавших в лихолетье прошлого века.
Хочу подвести итог. Во-первых, надеюсь, вы убедились что Хеллингер и расстановки это не вся психогенеалогия, а так же что сам этот подход подкреплён серьёзными исследованиями и результативной практикой работы, в которых сложно сомневаться. Во-вторых, что касается практических методов, которые использовались до расстановок, они без сомнения эффективны и могут применяться в практической работе, но имеют некоторые минусы. Стоит помнить, что Шутценбергер практиковала в Европе, где семейные связи не так нарушены как в России, пережившей революции, несколько войн и перестройку. Где-нибудь во Франции или Швейцарии выстроить генеалогическое древо нескольких колен предков возможно, найти документы и свидетельства трагических событий и прочую информацию по отдалённым предкам тоже. У нас же в стране, зачастую эта информация недоступна. Особенно в таком подробном виде. Так же стоит обратить внимание, что Шутценбергер работала с онкобольными, которые находились в стационаре. И она, и её пациенты обладали достаточным количеством времени, что бы работа с ними была продолжительна. Именно это позволяло строить ей подробные генограммы, а так же применять комплексный подход. В нынешних обстоятельствах современный специалист зачастую столь продолжительного времени при работе с клиентом лишён. Однако, если вдруг вам понадобится глубже проникнуть в родовые сплетения клиента, а он будет готов потратить достаточно времени на продолжительную работу, и, кроме того, сам захочет искать информацию по своим предкам, то безусловно, такая работа повысит эффективность изменений.