– Эй! Ты чего задумался? Обещал же потанцевать!
– Прямо здесь? – вздрогнул я.
– Нет, пойдем в клуб.
– В клуб?
– Да, пойдем?
Смотрит добрыми глазами и руку мне гладит. Тут я абсолютно серьезно подумал, может, жениться на ней? Будем в Голландии жить, в клубы ходить, травку курить. Потом детей родим, мулатов. Мулата Женю и мулата Наташу. Смешно.
– Идем в клуб! Только без виски я не танцую, помнишь?
– У меня здесь подруга в клубе работает барменом. Будет тебе виски.
6
В клубе было многолюдно и очень шумно. Познакомились с подругой. Вся в татуировках, бодрая и энергичная. Пока Моника ходила в туалет, разговорились.
– Так вы пара? – спрашивает.
– Да, – говорю, – жениться вот хотим.
– Здорово! Это так здорово! Что ж она мне ничего не говорила?
– Еще никто не знает. Держим в секрете. Ты тоже молчи!
– Конечно!
Прямо светится вся от счастья и эксклюзивной новости.
– Сегодня все коктейли для вас за счет заведения!
– Спасибо! Очень приятно, что у Моники такие подруги.
Потом мы много пили, что-то даже ели и непрерывно танцевали.
Один раз я случайно толкнул какого-то парня и быстро извинился, причем два раза. «Sorry, please! Sorry!» Моника говорит: «Ты точно, как мой брат, извиняешься!» – и погрустнела. Я ее к стойке отвел, взял еще по коктейлю и попросил все рассказать.
Оказалось, брат у нее был известным боксером. Как всякий порядочный профессионал старался избегать конфликтов. А если что, то извинялся два раза подряд, чтоб точно услышали. Однажды на фестивале уличной еды его случайно толкнул пьяный мужик. Монькин брат извинился два раза, но пьяная башка решила, что так над ним издеваются: «А ну иди сюда, урод черный!». Допустил необдуманный расизм в толерантном обществе. В итоге поймал «двоечку» в челюсть от чемпиона – перелом лицевой кости, суд, небольшой срок. Скоро выйдет, но обидно за потраченное время. Малой без тренировок, скорее всего, потерял квалификацию.
Вся ночь у нас прошла в танцах и разговорах. Утром поехали с Моникой в апартаменты. Голова кружится, все трясется, зыбкое – как в холодец провалился, и морозит немного, вертолеты сознания атакуют вертолеты подсознания. «Ми-8» заходит на посадку, а «Черный ястреб» выпускает по нему весь боекомплект. О Господи, да это же наш вертолет! Наш! Какая гнусная ошибка. «Вот дерьмо!», – кричу я. Моника просыпается и возмущенно толкает меня в бок. «Нет, красотка, не сегодня!» – снова ошибаюсь я.