В счастье нужно верить. Верить в то, что обязательно что-то придет и это назовется счастьем. Думаете, что не придет? Нет, придет, и еще как. Каждому свое счастье, своя боль, своя радость и своя печаль.
– Не могу выдержать, – порой слышно отовсюду.
– Сможешь, Бог не дает испытаний выше сил человека, – можно на это сказать.
Один человек, проживший всю жизнь, взлеты и падения, тяжесть жизни и помощь людей, сказал:
– Если бы мне предложена была другая жизнь и я в это время знал о жизни моей, той, что сейчас прожил, то я бы не выбрал другую, – только ту, что прожил.
Все удивились тому, что он сказал. Сказал и сказал.
А ведь это и есть счастье: не считать прожитую жизнь напрасной. Все было правильно. Ошибки, взлеты и падения – все было правильным, нужным. Без этого было не обойтись.
Счастье.
– Скажи, Горацио, что такое счастье?
– Вон видишь, летит в небе птица? Возьми ее, если сможешь.
– Счастье то, что дается нам, мой друг Горацио.
Другой судьбы хочется? Там, думаешь, лучше? Может быть, и лучше, а вдруг не лучше, а хуже? Тогда что?
Кришне тоже молятся,
Да только он смахивает на Вельзевула.
Мысли автора
На каникулах между первым и вторым курсом у меня произошел один очень интересный случай, не имеющий отношения к учебе.
Летом, на каникулах, мне позвонила моя школьная любовь Татьяна:
– Через неделю будет свадьба у наших друзей в областном центре. Если хочешь, поехали с нами.
– Хорошо. А что за друзья?
– Они наши с Олей друзья. Все узнаешь.
Я согласился, хотя ее таинственность немного насторожила. Меня вообще всегда настораживали такие предложения, но любопытство взяло верх и я согласился.
Через неделю в воскресенье утром к моему дому подъехала машина, где сидели Ольга, Таня и двое мужчин.
За рулем сидел армянин, рядом с ним мужчина средних лет, крупного телосложения, который с первых минут моего появления начал меня рассматривать.
У меня сложилось впечатление, что и он, и все остальные в машине едут непонятно куда, но только не на свадьбу. Почему? Потому что они ехали молча и веселья совсем не чувствовалось.
Прошло минут тридцать. Мы уже въехали в город и остановились возле большого дома, напоминающего что-то среднее между церковью и молельным домом.
Выйдя из машины, я очень удивился. Молодых видно не было. Вместо этого у входа, на улице и, как потом обнаружилось, в самом доме было большое количество людей – мужчин и женщин разного возраста. Их щеки были бледны, ни кровинки в лице. Своим видом они напоминали богомольцев или монахов, которые живут в монастыре уже много лет.