– Давай-ка, – торквани неспешно поднялась из-за стола, – отправляйся ты спать. Всё равно тебе раньше, чем Совет приговор вынесет, из дома выходить нельзя. Мы постараемся, конечно, чтобы они побыстрее решали, но два-три дня по-любому это займет. Так что – спать немедленно, а утром продолжим разговор. Тем более что нам еще эту твою Сову надо просветить и проинструктировать.
Ирил выбрался из кресла. Его немного шатнуло. Спать хотелось неимоверно, даже дош уже не действовал. Но Ланья все же нашел в себе силы задать вопрос, на который за все это время так никто и не ответил:
– Са-Сефара.
– Ну, – повернулась к нему торквани, – чего еще мы не выяснили?
– Ну вот вынесет Совет решение, я его выполню, а дальше-то что? Что мы будем делать, пока халь из Огненного не объяснят Лепесткам, что нас трогать нельзя?
– Ах это, – улыбнулась Са-Сефара, – тут тоже всё просто.
Она неспешно подошла и с высоты своего роста ласково потрепала Ирила по голове:
– Мы будем прятаться, малыш. Долго-долго прятаться. Я тебя научу, – в ее глазах промелькнула и исчезла грусть. – А теперь иди спать. Нам еще завтра много придется разговаривать.
И Ирил пошел. И уже в дверях комнаты его настиг голос наставника:
– Спокойной ночи, халь. С днем рождения.
Голос Тахора звучал странно торжественно, и Ланья обернулся посмотреть, что же такое случилось. Торк встретился с ним глазами, выдернул из ножен лесной нож и медленно приложил его ко лбу, приветствуя уже признанного халь воинским салютом торков. Где-то внутри у Ирила зажегся горячий огонек восторга. Тем же движением он выдернул свой нож и повторил салют. Как равный с равным. Тахор криво ухмыльнулся. Ланья, как на крыльях, печатая шаг, вышел из комнаты…
И надо же было этому дурацкому ведру стоять прямо под ногами… И тут же, в ответ на жестяной грохот, из комнаты донесся сварливый голос наставника:
– Но это абсолютно не означает, что ты теперь можешь ходить не глядя под ноги.
Ирил расхохотался. Жизнь продолжалась.
– Они меня не видели! Ты представляешь, не видели! – Сова от восторга приплясывала на месте. – Все пятеро стоят, с отцом разговаривают, а меня не видят.
– Ты ненормальная, – у Ирила вдруг перехватило горло. – Ты глупая сумасшедшая дур…очка!
В последний момент он все же смог справиться с собой. Обижать Сову было не за что, но все равно Ланье очень хотелось взять ее за плечи и как следует потрясти, чтобы все эти дурацкие идеи… Вышибить всё это из головы. Дурь эту… Видимо, со стороны это тоже было заметно: Сова беспокойно посмотрела на него и аккуратно отодвинулась.