Думая обо всем этом, Грая открыла дверь, видя на крыльце
мальчишку-почтальона. Он сунул ей в руку конверт из вощеной бумаги
и свежую газету, с первой страницы которой на Граю смотрел
Дмитрий.
Подпись же гласила, что наследник одной из известных дворянских
фамилий — Дмитрий Княжев, недавно вернулся в Петербург.
Одна беда у жизни есть
И ей название - конец
Так вот кто был ее вчерашним спутником…
– Ну ты где там застряла? Или тебя духи нечистые утащили?! —
донесся до Граи сердитый голос колдуна. — Кто там был?
— Почта, — ответила она.
И поспешила отнести ему конверт с печатью, на которой был
изображен папоротник и стоял оттиск в виде лаврового венца,
украшенный лентой.
— Наконец! — Зел Барта вырвал его из рук Граи и нервно открыл,
доставая бумагу с гербом.
Его глаза быстро пробежали по написанному, потом еще раз, и еще.
И с каждым разом, и без того хмурое и серое лицо Зел Барты
становилось все мрачнее. Его губы скривились в презрительной кривой
ухмылке, а из глаз посыпались искры:
— Гадкие старикашки! Никчемные, трухлявые пни! Их давно пора
отправить в отставку! Из них песок разве что не сыпется, а они
что-то там решают! Выжившие из ума маразматики! Как они посмели?!
Да кто они такие!
Зел Барта со злостью скомкал и бросил письмо на стол.
— Эта никчемная гильдия не приняла меня! Они мне отказали!
Отказали! Мне!
Он взревел, как медведь и скинул все, что было на столе. Чашка с
кофейным напитком жалобно звякнула и треснула, разбиваясь на две
части, нож для масла полетел под столешницу, а масленка откатилась
к печке, оставив само масло на полу.
— Они там все и мизинца моего не стоят! — кричал Зел Барта, ходя
по кухне, словно взбешенный тигр в клетке. — Они поросли мхом и
паутиной! Бездари! Никчемные пиявки! Полные идиоты! Как только им в
голову могло прийти отказать мне?! Они совсем выжили из ума!
И он со злостью схватил и швырнул сахарницу в стену, отчего
Турин недовольно заворчал под печкой.
— Заткнись! — и в печку полетела солонка. — Вы все! — Зел Барта
посмотрел на Граю и показавшегося Турина безумным взглядом, – Вы
все никчемные бездари и глупцы! Тупые и жалкие! Заткнитесь! —
завизжал он и затрясся.
А после схватил несколько склянок с готовыми зельями и принялся
бить их об пол, безумно смеясь при этом. После того как склянки
закончились, он, подхватив то самое письмо, скомкал его, затем
порвал и, бросив в печной огонь, широким шагом пошел из
комнаты.