— Я тебе не мила, господин?
Берну вновь стоило огромных усилий, чтобы совладать с собой и не броситься на любимую, будто дикий зверь. Он подошёл к ней и дрожащей рукой коснулся нежной груди.
— Мила, — зашептал он безумно. — Ты мне так мила, душа моя, что я будто пьяный. Голову кружит, когда смотрю на тебя, а ноги не держат совсем.
— Отчего же ты тогда говоришь про сон? — удивилась Одетта, чуть зардевшись.
— Потому что от безумной страсти боюсь причинить тебе вред, — признался Берн и опустил взгляд.
Мягкие, изящные ладони Одетты коснулись через рубаху его торса. Берн задышал взволнованно, чувствую, как любимая прижимается к нему всем телом. Его грубая рука легонько коснулась нежной кожи между лопаток. Одетта выдохнула и подняла глаза на мужа. Её губы алые, точно спелая земляника, были такими же сладкими на вкус. Той ночью Берн не был уверен, что не перешёл границы и не причинил ей боль, но он был абсолютно уверен, что сделал всё, чтобы подарить своей молодой жене наслаждение. Спустя три недели после свадебной церемонии они наконец-то стали настоящими супругами. А ещё через неделю, когда наступило время слабости, они зачали первенца, красивую и смышленую дочку Лаббéрт.
Сейчас Одетта ждёт второго, но её стан всё также тонок, как и прежде. Берн бережно касается небольшого округлого живота, сквозь плотную ткань платья. Лекарь говорит, на сей раз будет мальчик, наследник и защитник. Когда Берн думает об этом, его охватывает волнение. Он любит старшую дочку, души в ней не чает. Но сын— это совершенно другой разговор. Берн представляет, как будет учить его драться на мечах и пользоваться Даром богов, магическим мечом, ездить верхом и даже ухаживать за девушками чтобы тот не угодил в ту же ловушку, что его непутёвый отец. Это славные мечты о счастливом будущем. Но чтобы это будущее наступило, Берн должен защитить своё графство. Ибо те, кто им угрожают, не ведают жалости и милосердия.
— Может и обойдётся, — задумчиво отвечает Берн, гладя Одетту по животу и груди. — Я отправил гонца в Шиберг. Король — мой добрый друг. Я верю, он не оставит нас перед лицом такой угрозы.
Одетта тяжело вздыхает и прикрывает глаза. Ветер, проникающий сквозь открытое окно, треплет её кудри. Она морщится, моргает часто, а после ловит упрямую прядь и заправляет её за ухо. Новый порыв пуще прежнего доставляет ей неудобства. Берн спешит к окну, но внезапно замирает посреди комнаты. Вместе с мусором и пылью ветер приносит на подоконник чёрные перья.