Подрезала на перекрестке шальная "девятка",
Год с грохотом рухнул на лед голубого блокнота
Единственной записью "мы однозначно в ответе
За мусорный ветер…любовь…за нелепые смерти
От слов неумелых, жестоких, сгоревших в конверте…
За тех на кого приручение ставило крестик…"
Лис скалится, пялясь в экран – принц не хочет поверить,
Что милый питомец не ждёт по привычке у двери.
В карьере, поднявшихся вверх по мечтам суеверий.
Лис будет как каждый палач восхитительно честен.
Подожду
Я повзрослела, мир все также кругл.
Стихи теперь скучны, но так правдивы.
Врач, забивая мой анамнез в Google ,
Узнал, что это признак рецидива.
Он просто чудо. Чмокну на бегу.
Дойдет не в этот день, как до жирафа.
Ведь я-то знаю, что сбежать смогу
Наверх к тебе, связав белье из шкафа
В надёжный мост! Надежды хитрый хвост
Виляет мной в дороге год за годом.
Я верю в то, что там найду его.
А если нет, то подожду у входа.
Что-то
Пляска святого Витта в петле работы
За нарастающим темпом скатилась в пого
Нервной агонии. Чтобы назваться богом
Времени не хватает. И правда, кто ты?
Или зачем ты? Или теперь за кем ты
Держишься, хрипло выдохнув "кто последний"?
Хочется верить – все это под абсентом.
Скоро проснешься, верящим в те же бредни.
И улыбнешься – это же просто стрелки
Громко втыкают в души себя, а толку?
Сгрудились на причале морские волки -
Как же уплыть к Тортуге по луже мелкой?
На пятом этаже
Мне прожужжали все живое и даже мертвое уже,
Мол, вот какой мужик хороший живёт на пятом этаже.
Он любит ближних, любит дальних, соседей, уток и котят.
Он затопил соседей снизу, но те, что странно, не хотят
Ругать его, а оставляют цветы и деньги. Пост в ЖЖ
"Смотрите все! Мужик хороший живет на пятом этаже!"
Кто не поверит в свет соседа – в подвале крепкий кочегар
Доступно нежно объясняет – Любовь! И точка. Точка кар
Заменит точку сборки. Жалко, но я живу с собой дружа
В моем многострадальном доме всего четыре этажа.
Та-дам!
Быть излюбленным голосом масс – драма льется из глаз.
Мой картавый кумир станцевал свой единственный вальс.
И казалось бы, сядь и живи просто здесь и сейчас,
Но преступный дефект тихой речи картечью набитый
Вырывается в мир из шестичасовых новостей,
Рикошетом скользя по кулисам пустых варьете.
Город жаждет гостей, их костей и, наверное те,
Кто не вспомнит лицо в отражении, будут убиты.