– Тогда в чём секрет? – почему-то так спрашивает человека без имени господин С, в первые за время своего нахождения за столом решившись на открытый вопрос.
– Секрета никакого нет. А всё это было продемонстрировано лишь для того, чтобы показать тебе на собственном примере, как зыбки наши представления о реальности, где тебе лишь одной, не понятно на чём основанной (на каких-то смутных предположениях, построенных на логических умозаключениях) неуверенности, уже хватило для того чтобы отвергнуть, казалось бы, вот она, несомненную очевидность. – Человек без имени досадливо покачал головой и, отодвинув стоящий перед собой бокал, которым был прикрыт воробей, в сторону, на край стола, заговорил. – А ведь реальность воробья, по мне так, совершенно не очевидна. Откуда ему спрашивается, здесь взяться? Ещё скажи мне, что ты сам видел, как он появился из моего внутреннего кармана. На что я скажу, что этого никак не может быть, потому что не может быть никак. И получается, что некая неочевидная реальность, чуть ли не выдуманность твоего воображения, взяла и запросто сумела разубедить тебя в реальности происходящего и вместе с этим окружающего мира. А что будет тогда, если сама действительность возьмётся за то, чтобы разубеждать тебя в реальности происходящего? – человек без имени своим вопросом чуть ли не вдавил господина С в свой стул.
Но тут господин С видимо уже весь изошёлся от этого всего нагромождения на себя мыслей, которые на него навалил человек без имени, и он, не сдержавшись, своим вопросом перебивает человека без мыслей. – Так птичка там или её там нет? – На что немедленно следует жёсткий ответ его оппонента:
– В таких случаях, всегда надо иметь в виду третий вариант. И спрашивать. А она там изначально была? – И теперь господин С оказывается окончательно придавлен человеком без имени, который вдруг резко переменяется и со странной доброжелательностью делает дополнение. – Давай оставим ответ на этот вопрос до лучших для птички времён. Тем более у нас есть масса других нерешённых дел. – И первое, требующее для себя незамедлительного решения дело, видимо находилось как раз очень близко, на впереди стоящей тарелке, прикрытой крышкой из серебра, к которой и потянулась рука человека без имени, чтобы освободить то, что там под крышкой заждалось его.