Я нажала на кнопку смыва и села на пол, прислонив голову к стене, начала медленно дышать. У нас маленький дом, тонкие стены, так что я не удивилась, когда в коридоре со скрипом открылась мамина дверь.
– Ли? – спросила она сонным голосом. – Детка, все хорошо?
До стрельбы она спала не так чутко, но после было достаточно незначительного шума, чтобы она проснулась, знака, что что-то не так. Иногда я была благодарна за это, например, когда мне снились кошмары и она будила меня. Но в целом я бы с радостью осталась одна, без гнетущих мыслей о том, что беспокою ее.
– Все нормально, – ответила я. – Я в порядке, мам. Можешь вернуться в кровать.
– Хорошо… Не засиживайся допоздна.
– Не буду. Спокойной ночи.
Дверь комнаты снова скрипнула, но я не слышала, чтобы она захлопнулась – значит, мама оставила ее приоткрытой. Она не будет спать, пока не услышит, что я легла.
Я вздохнула и поднялась. Пока чистила зубы, мой пустой живот крутило. Я прошла по коридору до комнаты и переоделась в самую уютную пижаму. Хотя это не имело значения. Эта ночь не будет спокойной.
Я уже чуть больше часа пялилась в потолок; мне пришло сообщение.
Не спишь?
Я быстро напечатала ответ.
А ты как думаешь?
Встретимся?
Слишком холодно. Но можешь позвонить.
Секунду спустя телефон зазвонил.
– Привет, – сказала я.
– Чем занимаешься? – пробормотал Майлс на другом конце провода.
– Ничем. А ты?
– Только что посмотрел на YouTube документальный фильм.
– Про что?
– Про обвал фондового рынка в 1929 году.
– Это… величайше депрессивно.
– Ого. Даже Денни не шутит так плохо.
– Эй.
Он усмехнулся, и этот звук согрел меня, как глоток горячего шоколада в холодный зимний вечер. Я перекатилась на бок и свернулась в клубок, подтянув колени к груди и прижав телефон к уху.
– Расскажи мне о нем.
– Ты… хочешь, чтобы я рассказал тебе о Великой депрессии?
– Да.
– А что именно?
– Что угодно, – сказала я. – Просто… говори. Научи меня чему-нибудь.
Я услышала, как он замешкался, а потом вздохнул и, как обычно, почти бессвязно забормотал:
– Ну, хорошо… Обвал фондового рынка начался двадцать четвертого октября. Это произошло прямо в конце 20-х годов и…
Я закрыла глаза и прислушалась к его бормотанию; он внезапно отклонялся от темы и рассказывал анекдоты из прочитанных книг или просмотренных фильмов.
Многие поразились бы знаниям Майлса по истории. Учитывая его плохие оценки и второй год в десятом классе, это не казалось ему свойственным, но с тех пор, как мы начали тусоваться вместе, он по-настоящему заинтересовался. Можно задать ему вопрос про любое событие в истории Америки, и он часами будет говорить. И это парень, который через раз отвечает односложно.