2. Глава 2
Амелия
Вышла из вагона. Все же в Москве атмосфера совершенно иная, отличается от питерской, хоть вокзалы и похожи. Суеты здесь больше, что ли? Но и лица другие, и запахи, и гомон. Тепло чудесного летнего дня приласкало кожу. Прыгающие под ногами воробьи ничего не боятся, что-то клюют в пыли, чирикают весело. А людей – толпы, куда-то идущих, спешащих, торопящихся, прямо завихрения среди человеческих потоков. Протиснулась, лавирую, вышла наконец-то из здания.
От площади Трех вокзалов взяла такси, сумку небрежно бросила в багажник, она улетела, звякнув брелоком от ключей, не выпал бы, подарок мамы. Веселый, улыбчивый водитель, таджик или узбек, сразу не поймешь, завел со мной разговор медовым голосом.
- Девушка, а девушка, что такая задумчивая? Такая красивая и такая серьезная, муж строгий? – говорит добродушно.
- Муж – просто зверь! В полиции работает, очень строгий,- улыбнулась я в ответ.
Опустила окно, хочется надышаться летним воздухом Москвы. Совсем растрепались волосы, раздуваемые ветерком, придержала прядку, пришлось стекло поднять, оставив только узкую щелочку.
- Не повезло тебе, муж ласковый должен быть, жену любить, подарки дарить, одну не отпускать никуда, беречь. Не повезло, зачем родители за такого отдали? – огорчился таксист.
Сколько же в Москве машин, и куда они все едут? Плетемся в пробке, хорошо, ехать недалеко, умеет сестрица устроиться. Замуж и то выскочила за весьма обеспеченного москвича при хорошей должности, с квартирой в новом доме, машиной и с красивой фамилией - Белогорцев. Верой отец ее назвал, а меня, младшую, хотел Надеждой, да мама с бабушкой встали насмерть.
Бабушка Луиза из старинного французского дворянского рода не могла допустить Наденьки, маму она, несмотря на непростые времена, назвала Изабелла, то есть Изабель. Вот и меня назвали Амелия в честь прабабушки-француженки Амели. Отец пришел в бешенство, но маме каждый раз удавалось и удается укрощать его горячий нрав. А еще он всегда злится, когда мы втроем говорим на французском, хотя, странно было бы нам не знать этот прекрасный язык моих предков. Кстати, для прадеда французский тоже был как родной, все русские дворяне им прекрасно владели.
Как отец был раздосадован, когда я поступила в Университет на филологический, романская филология, переводчик, французская литература, да еще в шестнадцать лет. Зато сестра не подвела – программист высокого уровня, воплотила все отцовские чаяния и надежды.