Познакомлюсь с этим Лехой Красовским и притворюсь, что вусмерть в него влюбилась. Вот тогда они пожалеют, что втравили меня в это дело, но будет поздно.
Сделав вид, что повелась на их уговоры, снисходительно согласилась:
– Ладно, посмотрю на этого вашего доморощенного Казанову. Но только издалека. Потом и решу, как быть, – Осмотрительность, она лишней не бывает. Вдруг он страшило какое-нибудь?
– Договорились! – Сергей был рад, а вот Вадька не очень. Похоже, он рассчитывал на мой категоричный отказ.
Я посмотрела в сторону родителей. Они о чем-то тихо препирались, сердито глядя друг на друга. Понятненько, опять отец маму к кому-то приревновал. И не надоело ему? Сколько можно, ведь далеко уже не юнец. Маме за сорок, отец постарше. Или это мне кажется, что они не молоды, а они считают, что в самом расцвете сил и только-только начинают жить, как говорила мне бабушка? Не знаю…
Вадька положил руку мне на колено и спросил:
– Пойдем, искупнемся?
Я свирепо посмотрела на его нахальную ручонку. Он нехотя ее убрал и демонстративно понурился. Надо же, он еще и обижается! Не понимаю я этих парней – нарушают мое жизненное пространство и при этом еще считают виноватой меня! Я же к ним не лезу со всякими обжималками и поцелуйчиками, вот пусть и ко мне не пристают!
Вадька встал, протянул мне руку. Пришлось подниматься. Но руку я ему не дала. Обойдется. Быстро пробежала вперед и с разбега влетела в прозрачную теплую воду. Бухнулась в ласково принявшую меня реку и, засмеявшись от нахлынувшего счастья, поплыла.
Плавала я неплохо. Зная дурную привычку парней подкрадываться поближе и хватать за разные места, быстро нырнула и чуть не столкнулась с Вадькой, как раз в этот миг подбиравшегося поближе. Стремительно изогнувшись, ушла от его захвата и выскочила на поверхность. Едва он показался следом, мрачно пообещала:
– Если ты еще раз попробуешь свои ручонки распускать, я тебя знать не буду! Ты меня понял?
Он подплыл поближе и жалобно протянул:
– Ну почему ты такая?..
Я потребовала уточнения:
– Какая такая?
Он немного подумал. У него всегда были сложности с формулировками. Он привык изъясняться двумя словами, и оба из них были неприличными. Но все-таки собрался с мыслями и пояснил свою глубокую мысль:
– Недотрога.
Поймать его в словесные тенета было проще пареной репы, что я и сделала: