Эти люди не оставили ничего, но сделали вагончик совершенно не пригодным для ночлега. Я с ужасом представил себе, что ждёт уставшего и замерзающего человека, который однажды зайдёт сюда, надеясь найти здесь спасительный приют…
Я утешал себя мыслью, что эти случайные и чуждые тайге люди, привыкшие к хамскому и потребительскому отношению к окружающим, потерявшим к себе уважение как к личности, рано или поздно накажут себя сами. Тайга никому и никогда не прощала подобного. Я был уже достаточно наслышан о достоверных случаях гибели людей, ставших жертвами собственной беспечности, хамского пренебрежения к элементарным, веками утверждёнными, законам тайги.
… Робко и незаметно подкрался рассвет, растворив в себе яркие звёзды и обесцветив ночное небо. Перекусив тем, что осталось от ужина и, напившись крепкого чая, снова выхожу на лыжню. За короткий зимний день я должен успеть многое сделать: коротать ещё одну ночь в промерзающем насквозь вагончике мне уже не хотелось…
Через день, пока по моему заданию лесники Валерий Вихляев, Леонид Огородник, Владимир Берестовенко, Яков Оробей, Владимир Роженцов, Анатолий Крюков и Александр Кувшинов разрубали визирами лесосечные деляны, я подсчитывал запас леса и готовил документы на оформление лесорубочного билета.
Через два дня вся намеченная работа была выполнена, лесопункт «Катэн» имел теперь надёжную лесосырьевую базу с большим запасом деловой древесины. Дело оставалось за малым: необходимо было выехать на место, осмотреть отведённые лесосеки и передать их лесозаготовителям.
Вместе с начальником лесопункта «Катэн» Марком Фёдоровичем Мрочко и техноруком Павлом Васильевичем Биляч выезжаем к месту работы.
На стоянке бригады было оживлённо: тишину тайги разбудили работающие двигатели тракторов, из труб обогревательного вагончика бригады и вагончика столовой в небо протянулись струйки дыма.
У вагончика столовой рабочий пилил мотопилой толстую сушину на дрова, чуть поодаль от столовой догорал костер, окружавший три большие бочки из-под солярки, в которых грелась вода для тракторов.
Едва мы вышли из машины, как из-за столовой выскочил лохматый пёсик породы «сборная всех стран» и громко лая и, одновременно, виляя хвостиком, кинулся нам под ноги.
Павел Васильевич, присев на корточки, назвал его странным именем Бичик и ласково потрепал пёсика за ушком. Бичик, упав на снег и перевернувшись на спину, принялся крутиться на спине, выражая свою радость и признательность.