Вскоре подошли на огонек капитан Корсаков с «Европы» да капитан Барш со «Святослава», заставили Сухотина все по новой рассказывать.
Потом подходили по одному капитаны Борисов, Поливанов, Шубин и другие. Сухотин начинал свой рассказ сызнова, только теперь ему дружно помогали собравшиеся в каморе. Снова и снова слышались восторженные возгласы кого-то из пришедших, и все в который раз радовались вместе с ним.
К утру Сухотин лишь хрипел, силясь вымолвить что-либо. А капитаны, раскатав по столу карты, взору не привычные, ожесточенно водили по ним пальцами.
Давно погас камин, нетронутой стояла водка. Сухотина подбадривали весело:
– Не бойся, Яша. В заботах твоих мы тебе помощники, но будь другом, как же все-таки у них на коллегии дело-то было?
Раннею весною, едва сошел лед, ушли из Кронштадта корабли и суда Ревельской эскадры. Вместе с ними покинул кронштадтский рейд и линейный корабль «Не тронь меня».
Впереди была морская кампания 1769 года.
На юге тем временем шла подготовка к предстоящим сражениям. Турки укрепляли свои крепости, готовили к походу четырехсоттысячную армию.
В Крыму седлали коней, предвкушая скорую добычу, татары.
Русские армии собирались у Киева и Кременчуга. Во главе их стояли генералы Голицын и Румянцев.
Все ждали лета.
Собирайтесь-ка, матросушки,
да на зеленый луг.
Становитесь вы, матросушки,
во единый вы во круг.
И думайте, матросы, думу крепкую.
Заводи-ка вы да песню новую,
которую пели вечор
да на синем море.
Мы не песенки там пели – горе мыкали.
Горе мыкали – слезно плакали…
Из старинной матросской песни
Боцманская должность на флоте – одна из самых хлопотливых. Надлежит боцманам содержать в целости канаты и якоря, анкер-штоки и буи. Отвечают они за отдачу и выборку якорей, содержание мачт, производят разводы на вахты и работы. Да мало ли обязанностей у корабельного боцмана!
Боцман Евсей, что с «Не тронь меня», на флоте уже за тридцать лет. За это время, наверное, только что у черта на рогах не побывал! Рекрутом в Минихскую кампанию воевал под Азовом. Две тяжкие раны там получил. Несколько лет спустя тонул на фрегате «Гектор» у Гогландского рифа. Позднее отважно сражался со шведами на праме «Дикий бык» в Аландских шхерах. В войну с пруссаками дрался под Мемелем, ходил в кольбергский десант, опять был ранен. На пути домой еще раз попал в крушение, на этот раз на корабле «Астрахань». Всякое было на долгом веку Евсея, пока до боцманской дудки дослужился.