Шли годы. Я взрослела, набиралась опыта и приобретала новые знания. У меня появлялись увлечения, за что благодарю отца. Это все его заслуга. Он боялся упустить момент и потому старался… что есть сил старался стать для меня не только родителем, но и хорошим, достойным примером.
Могу только представить, как порой тяжело ему приходилось со мною. Чего скрывать, характер у меня так себе. Совершенно не ангельский, скорее наоборот. Как только он не норовил это исправить, какими методами и наказаниями не обходился – без толку. Я все равно делала все по-своему, и каким-то чудесным способом всегда выходила сухой из воды. Ну, вы понимаете, о чем я. Красивые глазки, длинные порхающие реснички – и дело в шляпе.
Чем я становилась старше, тем вопрос воспитания становился сложнее. Нередко в его кабинете я находила книги с названиями: «Как правильно воспитать подростка», «Отец и Дочь», «Ей 16?», а также «Опасный возраст!». Я с любопытством заглядывала внутрь, но, натыкаясь на довольно пикантную информацию, которую мне не следовало знать, краснела и, чуть ли не визжа, убегала с места преступления. Знаю, что отец заботится обо мне. Но есть некоторые моменты, о которых девочке должна поведать мать, но точно не отец. Если честно, то даже сейчас мне неловко об этом говорить.
Помнится, когда мне было четырнадцать, папа умудрился накупить кучу разной косметики, и, не зная азов и техник нанесения макияжа, решил научить меня, как правильно краситься. В целом, первый опыт был провален не только у меня, но и у самого папы. Но, кажется, он расстроился больше меня самой. Ох и смеху было.
В пятнадцать лет папа решил приобщить меня к творчеству. На сей раз он купил мольберт с мой рост, палитру, кисти и заставил меня целый день проторчать на заднем дворе ради всего лишь корявого подобия яблока. Как после выяснилось, в моем творчестве преобладает отменный абстракционизм, за что папа прозвал меня юным Ван Гогом. Увы, после этого (удачного, на мой взгляд) эксперимента, я сильно заболела пневмонией и почти что месяц провела в больнице. Все это время папа не покидал меня до момента полного выздоровления. Ну, может за исключением некоторых рабочих моментов. После этого происшествия он решил дать мне волю заниматься тем, что мне нравилось. Впоследствии это решение оказалось одним из самых мудрых, потому как для себя я выбрала спорт или вернее будет сказать одно из его направлений – скейтбординг.