Не верю… Не хочу верить...
Задыхаюсь от ужаса и страха. И мысленно молюсь лишь о том, чтобы кто-нибудь успел прийти мне на помощь...
19. Глава 19
─ Насть, ты здесь?! ─ сквозь глухое отчаяние слышу вдруг голос Алены.
Но едва я открываю рот, чтобы позвать на помощь, как гад опережает меня, вновь зажимая рот, да еще и сдавливая горло. Не могу даже пискнуть. Чувствую, как кровь приливает к голове, а перед глазами начинает темнеть.
─ Похоже, нет, ─ вновь произносит подруга, лишая меня последней надежды на спасение.
─ Дура, в кабинки загляни! ─ слышу оскорбительный ответ Тимура, и сердце начинает биться еще быстрее, а у меня будто второе дыхание открывается.
Замахиваюсь и из последних сил бью кулаком в кабинку. Удар выходит слишком глухой, чтобы его услышали, а парень тут же хватает мою руку, лишая шанса на вторую попытку.
─ Наумова, ты здесь?! ─ надрывается Власов.
Они все же услышали. Боже, спасибо!
Парень резко разворачивает меня к себе и впивается в мои губы своим грязным ртом, превращая картину насилия в намеренное уединение. Мои руки он больше не удерживает, видимо, слишком растерялся, и я вновь долблю в дверь, на этот раз уже громко и явно. А в следующий миг дверь кабинки распахивается от удара и больно бьет меня по руке. Но это ерунда по сравнению с тем, что мог сделать со мной этот гад.
─ Алена! ─ выскакиваю из кабинки и бросаюсь в объятия подруги, отчаянно рыдая у нее на груди. ─ Он… Он собирался… ─ язык просто не поворачивается произнести это вслух.
─ Ты че, урод, берега попутал?! ─ рычит Власов, а затем слышу глухой удар.
─ Ты оборзел?! ─ утробным голосом ревет парень в ответ. ─ Она сама хотела этого!
─ А рыдает она от счастья, ублюдок?! ─ кричит в ответ ему Власов.
─ Да я тебе сейчас морду расквашу за такой базар! ─ продолжает напирать гад, строя из себя невиновного.
─ Ну так пошли выйдем, раз такой смелый! ─ без раздумий предлагает ему Тимур.
─ Легко! ─ усмехается парень, и я слышу шаги, а затем и пронзительное: ─ Овца!
Дверь в туалет звучно хлопает, и я поднимаю голову. Вижу лицо Тимура, пышущее злобой. На крепко стиснутых челюстях играют желваки, а на сжатых кулаках белеют костяшки.
─ Тимур, не надо, ─ бормочу я и шагаю ему навстречу, но ноги подкашиваются, и я едва успеваю ухватиться за него, чтобы не упасть.
─ Жалко его стало? ─ зло усмехается он.