Шаньи спустился с крыльца, вскочил в седло, подождал, пока на своего коня сядет Александр, и они шагом направились к воротам. У ворот они забрали Буше, который в случае, если бы, что-то пошло не так, как спланировал граф де Шаньи, должен был связать боем троих оставшихся охранников у ворот и обеспечить выезд с виллы графа и барона.
Бедняге Буше, весь путь от дома Перруджи до замка Бриан, вновь предстояло проделать пешком.
Солнце клонилось к закату. Трое путников двигались в абсолютном молчании. Отъехав достаточно далеко от виллы, Александр почувствовал, что силы оставляют его, он побледнел и покачнулся в седле.
Шаньи быстро наклонился к нему и ухватил его за локоть.
– Держитесь, Бриан, держитесь. Осталось не много.
Александр вымучено улыбнулся и кивнул головой. Холодный пот выступил у него на лице, чёрные круги плясали в глазах. Он поплотнее сел в седло и крепче ухватил поводья. Он не помнил, как они ехали оставшийся путь к замку, но когда услышал, что копыта лошадей простучали по подъёмному мосту и они въехали во двор замка, силы окончательно оставили его, и он стал падать. Словно в каком-то чёрном тумане, он увидел, как к нему быстро бежит Шаньи и будто издалека, долетел до него голос графа:
– Держи его, Буше.
На следующее утро, Шаньи, первым делом растолкал ещё спавшего Буше, и отправил его в ближайшее селение за продуктами. Потом он тихонько прошёл в одну из комнат замка – де Бриан спал беспокойно, лицо его было покрыто потом, он метался и что-то бормотал, перемешивая французские и испанские слова латынью.
Педро уже не спал и граф осмотрел и промыл его рану.
– Всё хорошо, старина. Дело идёт на поправку. Скоро, можно будет вставать.
Педро молча, с благодарностью, кивнул головой.
Не зная чем себя больше занять, граф де Шаньи поднялся на самый верх донжона, и стал осматривать окрестности. Отсюда открывался чудесный вид на часть благодатной Сицилии.
Благодатная, и в тоже время несчастная земля Сицилии принадлежала всем по очереди – и по сути, не принадлежала никому. Множество самых разных завоевателей, мешая формированию собственной национальной индивидуальности у жителей острова, наделили эту землю таким калейдоскопическим наследием, что никакая общность и идеи единства народа Сицилии, стали невозможны. Финикийцы, греки, карфагеняне, римляне, готы, византийцы, арабы, нормандцы, немцы, испанцы, французы – все оставили здесь свои следы. На этой земле, переплелись языки и религии, искусства и архитектура.