Несколько лет спустя мы с товарищем поехали кататься на лыжах в Заальбах. Там мы встретились с Крысановым, которого я предупредил о нашем приезде.
Выслушав во время одного из совместных застолий рассказ об его «одиссее», мой товарищ предложил написать об этом книгу. И я подумал: «А ведь действительно – такая непростая, насыщенная приключениями жизнь заслуживает описания! Но уж если писать книгу, то вместе с Крысановым. Ведь мне почти ничего не известно о его жизни до нашего знакомства. Да и историю его побега лучше него никто не знает».
Когда я рассказал Володе о нашей идее, он некоторое время думал, созревал – и наконец согласился. Более того, он сообщил, что уже связался с каким-то шведским издательством, которое согласилось его книгу издать (в Швеции он был весьма популярной личностью).
С этого момента Крысанов стал еженедельно присылать мне свои воспоминания, и я понял, что он настроился на серьезную работу.
Но тут случилось несчастье – Володя тяжело заболел. У него оказалась неизлечимая форма лейкемии. Человек огромной силы духа, он несколько месяцев мужественно боролся с болезнью, продолжая при этом писать! Ему каждые две недели переливали кровь, проводили мучительные химиотерапевтические процедуры… но всё было напрасно, и вскоре Володи не стало.
Предвидя такой исход, он в последние дни своей жизни предложил мне всё же закончить книгу без него, предоставив мне право решать, в какой форме она будет написана. Единственное, о чем он просил, – не превращать ее в детективный роман, а постараться донести до читателя его мысли и истинную причину побега из СССР, что я, в меру своих способностей, и постарался сделать.
Хочу выразить благодарность друзьям и близким Владимира, откликнувшимся на мою просьбу поделиться своими воспоминаниями о нем (без их участия издание книги было бы невозможно): Зауру Квижинадзе, Виктору Трахтенбергу, Борису Углову, Михаилу Супоницкому, Владимиру Тигонену и, конечно, вдове Володи – Луизе, предоставившей в мое распоряжение уникальные материалы из шведских газет того времени, когда Крысанов после своего побега очутился в Стокгольме.