- Вот и нашли бы, только от меня подальше...
- Ах, ты! - вскричал мужчина, подскочил ко мне и с размаху влепил пощёчину. Моя чашка отлетела в угол комнаты, я упала, еле удерживаясь рукой и защищая голову от удара об пол.
Что? Тут тоже могут женщин бить? Слезы сами собой выступили на глаза от обиды и беспомощности, Шан закричала и топот ног оповестил нас о приходе зрителей.
Мой дядя, его супруга и еще какие-то слуги столпились у дверей и смотрели кто-то с ужасом, кто-то с сочувствием, а кто-то со злорадством, это я про Мэй.
Господин Гунь не хотел останавливаться и, подбегая ближе, намеревался схватить меня за волосы, но запнулся о столик и растянулся на полу. Мне стало смешно:
- Вы же умрёте так ненароком, кому наследство останется? Мне как наложнице что-то перепадёт? - кричала я в истерике и даже хохотала, кажется. Очень мне не хотелось перед ними плакать и показывать свою слабость.
Мужчина поднялся, его бешеные глаза вращались, а губы тряслись от злости! Вот бы его инфаркт хватил! Кажется, он намеревался продолжить избиение, но вмешался дядя. Сердито зыркая в мою сторону, он помог отряхнуться господину и поправлял его одежду, уговаривая:
- Сегодня в полдень я отправлю Лан в ваш дом, господин, простите, что вчера не понял вашего нетерпения.
- Нетерпения? - спрашивала я и продолжала грубить, - Да от него песок сыпется, а ещё наложницу ему подавай, мерзкий старик!
Дядя приказал служанке:
- Подготовь все, чтобы в полдень её тут не было.
Он помог выйти господину Гуню и ушёл сам.
Но тут вошла Мэй со своей матушкой и, хозяйским взором окинув мою комнату, промолвила:
- Матушка, я хочу жить здесь, и все платья сестры хочу себе оставить.
Мать кивнула и приказала моей служанке:
- Надень на неё самое простое платье и самые простые украшения, всё остальное оставь в комнате.
- Но как же вещи в дорогу, смену белья и родовые аметисты, - пыталась возражать служанка, но её прервали.
- Ей это не понадобится, а нам нужнее, скоро у Мэй свадьба, эти вещи ей пригодятся. Лан, ты в статусе наложницы всё равно никуда не сможешь выйти, ха-ха!
Обе женщины, окинув меня победными взглядами, вышли из комнаты.
И за что они так не любят свою племянницу и кузину, удивлялась я, потирая ушиб на щеке.
Шан вновь засуетилась, готовя мне лечебную мазь и прибираясь в комнате.