В этот день заявили шесть боев. И, как обычно, к финалу организаторы выставляли людей покрепче.
Первая схватка, точнее, скучная поножовщина между двумя подростками, закончилась минут за пять, вторая – между двумя потасканными бабами – за две. Одна с ходу пропустила прямой в подбородок и поплыла, а восстановиться противница ей не дала – методично забила. Третий и четвертый бои были между мужиками средних лет. Тоже так себе. Двое просто помесились до смерти, следующие за ними, правда, немного развеяли общую скуку: один другому умудрился вспороть живот, так что в целом зрители остались довольны.
Настала очередь пятой – предпоследней – схватки. Люди ждали ее в надежде на что-то более яркое, нежели предыдущие четыре.
Под ослепительный свет прожекторов шагнули двое бойцов лет двадцати. Оба крепкие, видно, что тренированные. Обритый налысо накачанный мулат – весь в шрамах, которые на темной коже были особенно заметны, – вскинул руку с ножом, приветствуя зал. Трибуны зашумели. Его соперник-европеец был повыше, но выглядел не столь впечатляюще, а едва загорелая кожа и аккуратная стрижка сразу выдавали в нём жителя белого сектора. Парень перед зрителями не красовался, стоял, безучастно опустив руку с ножом.
Темноволосая ринг-герл тем временем обошла арену по кругу и остановилась. Покрутила табличкой направо-налево, поулыбалась в зал. Ее напарница, наоборот, зазывно крутанула бедрами и энергично замахала руками, призывая трибуны не стесняться. Вот кто-то сверху заорал: «Убей!!!» Его тут же с азартом поддержали на соседних трибунах, и зал взорвался скандированием:
– У-бей! У-бей! У-бей!!!
Девчонка продолжала дирижировать зрителями, мулат на ринге начал приплясывать, в нетерпении полосуя воздух клинком, а вот европеец выглядел по-прежнему безразличным, только сделал шаг вперёд.
– У-бей! У-бей! У-бей!!! – заходились трибуны, и многоголосый гомон сливался в единый рев.
Они орали и орали, девка всё махала руками, казалось, воздух над ареной начинает дрожать от напряжения.
– БОЙ! – завизжала вдруг та, что держала табличку.
Завизжала, сука, нарочно, когда зал особенно бушевал.
Зрители взвыли, а мулат ринулся на противника.
– Убей!!! – вопль с трибун грохотал над ареной в бешеном всё ускоряющемся ритме. – Убей!!! Убей!!! УБЕЙ!!!
Европеец не изменился в лице. Шаг вперед-влево. Перехват-отвод вооруженной руки. Удар снизу вверх в правое подреберье. Доуход с линии атаки. И финалом подсечка. Мулат грохнулся лицом вниз, к ногам противника. Из-под тела по белому настилу арены медленно поползла лужа тёмной крови.