— Ха, ситх! Я чувствую, «Сокол тысячелетия» покинул этого
монстра. Значит, чертежи «Звезды Смерти» попадут в нужные руки! И
тогда придет конец и станции-убийце! Только ты этого уже не
увидишь!
Это «Палач» — монстр? Ты, сопляк, таркиновское «изделие №1» не
видел. Впрочем, уже и не увидишь. Мигрень вроде бы отпустила. Пора
кончать этот балаган.
— Чего заладил: «не увидишь», «не увидишь». Я не знаю, как ты
почувствовал старт чего-то там тысячелетней выдержки… А вот то, что
«Палач» уже несколько минут никуда не летит, а скользит по инерции,
ты не заметил? Ну и дурак. Если есть, что сказать напоследок —
говори. Мне на мостик пора.
То, что я не шучу, парень понял сразу и побледнел. Только
силенок на красивый жест типа встать, гордо расправить плечи и
посмотреть в глаза, не хватило. Так и сидел, привалившись спиной к
стене и баюкая раненую руку. Нет, глазищи свои синющие все-таки
поднял. Только на жалость он зря давить решил. Не тот случай.
— Вы людей на мостике не наказывайте, пожалуйста. Это мы с Беном
им внушили неправильные координаты ввести…
Это он сейчас, вообще, о чем? Ему жить от силы пять секунд
осталось, а он о ком думает? Ведь все понимает, зараза. И надо
же…
— Ничего, что еще полчаса назад ты собирался сжечь их всех в
недрах Тату?
— Ну, да. Только это же другое, как вы не понимаете!
— То есть тебе можно, а мне — нет?
— Это нечестно.
— Нечестно? Хм, я понимаю, если бы ты пытался сбить «Палача» в
честном бою из рогатки. А так — что диверсия из-за угла, что
расправа без суда и следствия. Один ситх.
Щенок отвел глаза и втянул голову в плечи. А я убрал меч.
Занятный соплячок. Сущий балбес, но мне с ним стало интересно. Да и
что там за байки по галактике про мое самоубийство ходят,
разобраться надо.
Тем временем мой ряженый «сынок» сообразил, что убивать его
здесь и сейчас никто не собирается, и… Ну не нахал ли? Полез мне
под щиты. Пробить не пытался. Зато выпустил свою светлую и какую-то
дикую силищу как туман и начал просачиваться в душу. Хорошо, что ее
у меня давно нет.
— А ну брысь!
— Извините.
Парень окончательно смутился и так и норовил сквозь переборку
провалиться.
— Ты чего хотел-то, джедай?
Я вдруг понял, что ни в мыслях, ни вслух не могу назвать его
своей прежней фамилией. Тот словно почувствовал мои колебания.
Хотя, почему «словно». Мальчик хоть и не обучен, но силен, а
прятать свои эмоции от окружающих не привык уже я.