А если так, то не будет ни отдыха в Альпах, ни тихой семейной жизни с внуками – ничего не будет. Эдуард Теодорович мучительно размышлял. Придется задействовать людей из Отдела, чтобы устранить предателя Хенрылку. Он согласился дать показания против Китайца. Он не должен предстать перед жюри присяжных. Хенрылку скрывают федералы, подобраться к нему, казалось бы, невозможно.
Но для Отдела нет ничего невозможного. Недаром там собраны самые выдающиеся люди. У него есть еще два дня.
Эдуард Теодорович ощутил во всем теле небывалую усталость. Пора завершать свою деятельность в Отделе. Он стоял у его истоков тридцать пять лет назад, и тогда ему было за тридцать. Так хочется обыкновенной жизни, больше не знать ничего об убийствах, насилии, крови, смертях. Жить на даче под Экарестом, читать Коэльо, Достоевского и Фолкнера, вырезать из дерева смешные фигурки зверей и радоваться за внуков. Копаться в огороде и саду, выращивать гладиолусы и смородину.
Он знал, что до этого рукой подать. Он уже подыскал себе замену. Остается только решить проблему с Китайцем. И он решит ее. За последние тридцать пять лет ему приходилось справляться и не с такими задачами.
Справится и на этот раз.
Алекс почувствовал изжогу. Похоже, ему нужно прекратить увлекаться дешевым пивом. Он рыгнул и отшвырнул смятую банку в угол. Черт возьми, когда он последний раз убирался? Разве был последний раз? Кажется, с тех пор как он въехал сюда около полутора лет назад, он ни разу не проводил уборку.
Его подружки, вернее сказать, те из шлюх, с кем он регулярно спал, пытались придать этому жилищу божеский вид, но их попытки ни к чему не приводили. Они были нужны ему для секса, а не для того, чтобы выносить мусор или гонять тараканов.
Он включил настольную лампу. Несмотря на то что был конец марта, в Лос-Анджелесе стояла адская жара: столбик термометра приближался к отметке в тридцать градусов.
Сквозь приоткрытое окно, которое выходило на замусоренную улицу, доносились крики соседей, в основном это были многодетные эмигранты из Коста-Рики и Мексики.
На дисплее компьютера развертывалось все то, что он снимал около двух недель назад, – его дочурка улыбается около особняка и шикарного черного «Ягуара». Так, а это что? Алекс присмотрелся, точно, этот странный фургон попал в объектив камеры. Медленно катит по тротуару.