В поисках интересного он нашёл статью об осознанных галлюцинациях. Тут он почти упал, ведь перед ним была инструкция создания идеального партнёра. Человек отчаянный способен на безрассудные действия, ведущие к чему-либо ужасному…
За час он успел прочитать вдоль и поперёк не один безумный пост про осознанную галлюцинацию. После десятого раза его лицо исказила улыбка, которая выражала некоторую степень безумия…
Теперь он выстроил свой план действий. Окончательно решившись на этот самоотверженный поступок.
–Итак, нужно создать тульпу. Для этого надо долго и усердно форсить. То есть продумывать всё до мелочей, даже цвет заколки в волосах. По идее сознание начнёт разделяться, а меньший его фрагмент я запрограммирую как мне надо. Сделать это можно разговаривая с собой…
Почти два месяца он был абсолютно один, и все ещё сильнее уверились в его сумасшествии: он говорил сам с собой, глаза его были пусты, а вид стал более удручающим. Жалость была единственным чувством, которое испытывали к нему бывшие друзья. Жизнь затворника стала ещё более закрытой от других.
Сидя вечером в комнате при свете лампы он прогонял в голове крайние черты своего идеала. Каждый изгиб, контур и даже волосок в брови был объектом раздумий; как художник рисует, стирает и снова наносит контуры на бумагу, так и он создавал её.
–Что же завтра у нас в школе?
Молчание. Родители ещё не вернулись, а больше у него не было никого из братьев или питомцев.
–Завтра будет работа по математике, а также новая тема на английском.
Он поднял глаза и если бы не занимался своим воображением так долго, то упал бы со стула от изумления.
Перед ним стояла она. Очень высокая (6 футов 5 дюймов) девушка, уткнув одну руку в свою упругую талию. Она обладала голубыми глазами и бронзовыми волосами, завязанными в хвост. У её лица были одновременно резкие и плавные черты лица, говорящие о противоречивом характере, острый подбородок и покатый нос. Сама по себе она была довольно массивная, но ничуть не толстая. Плечи были заострённые и изящные, впрочем, как и вся она…
–Что?
–Что слышал– надо готовиться…
Голос её был шелковистый, но при этом резкий и приятный. Его захлестнули мысли разного содержания по поводу его идеала, который стоял прямо перед ним. Но этот голос…
В школе всё также. Феликс сидел один за предпоследней партой, а рядом… Впрочем, её никто не видел– это была его собственная галлюцинация, как уверяли позже.