— Только вперёд! Сегодня мы возьмём этот город, а потом
насладимся победой! За мной!
Показывая пример, я повернулся в сторону города и зашагал
вперёд, постепенно увеличивая скорость. С удовлетворением услышал,
как мои сотники дублируют мой приказ. Спустя пару секунд, топот
сотен ног сотрясал землю, а над головами моих воинов развивались
флаги с оскаленной мордой медоеда.
Штурм стены сопровождался оглушительным рёвом тысяч глоток,
сливающихся в единый вой, от которого, казалось, дрожал сам воздух.
Мы двигались вперёд, плотно сомкнув ряды. Щиты были подняты, копья
и мечи ждали своего часа, чтобы пролить вражескую кровь.
Духи моих бойцов, хоть и слабые, уже начали проявляться,
окутывая их тела едва заметным свечением. Я чувствовал, как Инь
внутри меня порыкивает от предвкушения, готовясь к предстоящей
схватке. Духовная энергия текла внутри тела, усиливая каждое
движение, обостряя все чувства.
Стена города, которая издалека казалась неприступной, вблизи
выглядела совершенно иначе. На ней виднелось множество трещин
разной толщины, а в нескольких местах уже даже появились
проломы.
Рабы, которые управляли таранами, продолжали свою работу,
монотонно долбя каменную кладку. Пленные ханьцы гибли десятками, но
на их место вставали другие. Мёртвые тела использовали в качестве
дополнительных укрытий, хотя некоторые из них ещё были живы.
Осадные башни стояли вплотную к стенам. Они были похожи на
мифических зверей, готовых поглотить своих жертв. Наверху, на
площадках башен, монгольские лучники вели непрерывный обстрел,
выбивая защитников с их позиций, давая шанс бойцам, штурмующим
стены при помощи лестниц, добраться до верха.
Однако, ханьцы даже не думали сдаваться. Они метали вниз камни,
лили кипящее масло и стреляли из арбалетов и луков, стараясь
остановить наше продвижение. И, отчасти, у них это получалось. Беда
только в том, что в основном гибли рабы, у которых не было
доспехов. Каждое попадание было для них если и не смертельным, то
надёжно выводило из боя.
Мы приближались к стене, и с каждым шагом нарастало напряжение.
Над головами свистели стрелы. Часть из них вонзались в щиты,
заставляя бойцов замедлять шаг. Но при этом никто из них не
останавливался, продолжая двигаться вперёд, подбадривая себя
криками, в которых страх мешался с яростью.