Я сразу понял её тип. Азартная, энергичная, страстная.
— Знаешь, я готов тебе простить аварию, — продолжаю говорить, стоя за её спиной. — Но не просто так. Ты кое-что сделаешь для меня.
— Я не буду с тобой спать, извращенец! — восклицает и разворачивается, оказавшись в паре миллиметров от моих губ.
Опускает взгляд, заметив это, но не успевает и отодвинуться, как я прохожусь языком по её пухлым губкам и сам отстраняюсь, перекатывая во рту вкус её фруктового блеска.
Неплохой.
— Ты… Ты чего сделал?! Дурак! — шокировано начинает кричать и и без того огромные глаза ещё больше делает.
— Не надо со мной спать, Кристиночка. Не сейчас, — говорю ей, игнорируя её возмущение. — Ты просто проведёшь в моей компании какое-то время. Поизображаешь мою избранницу.
— А другие девушки не дают?
— Нет, с другими скучно, — признаюсь ей. — Да и с тобой будет явно поинтереснее, — подмигиваю девушке, на чьих нервах планирую играть долго и кропотливо.
— Ну уж нет! Мечтай! — фыркает она и разворачивается, чтобы уйти. Наш недопоцелуй явно не оставил её равнодушной, поэтому старается как можно скорее скрыться из виду.
— Подруг своих заберёшь? — кидаю ей в спину.
— Чего?
— Говорю, подруг своих из моего кабинета не заберёшь? — повторяю вопрос, указывая в сторону нужного коридора. — Они там только тебя и ждут. Может, заберёшь? Боюсь, сами они потеряются…
— Ты… Ты всё знал! — доходит до неё. — Вот же Б… банан!
— Такие дела, рыжая, — развожу руками и иду в кабинет, а мандаринка за мной.
И так впредь будет всегда.
Кристина
Иду следом за этим негодяем, взглядом делая замеры на изготовление гроба. И сделаю я его за свой счёт и по своим личным желаниям. И создам я такой, чтобы ему было максимально неудобно в нём даже после смерти.
Не знаю ещё как, но я что-нибудь придумаю.
Мужчина открывает дверь в свой кабинет и, зайдя первым, что противоречит манерам, заставляет меня следовать за ним.
— Какие люди, Роза! — театрально восклицает он, обращаясь к моей крошечке, которую поймали лишь потому, что я плохо свою часть выполнила. Говорил мне папа отделять эмоции и дела, но я не послушала. И теперь пострадают все. — Да не одна, — кивает в сторону Маши. — С подругой. Эта рыжая, полагаю, тоже твоя? — проходится по мне взглядом, словно я лошадь на торгах.
— Ну уж точно не твоя, — отвечаю ему с явным удовольствием, но они лишь хмыкает и идёт к своему рабочему месту, а какая-то блондинка, что была в кабинете с Богданчиком-барабанчиком становится позади него. Наверное,какая-то его шестёрка. Но красивая, статная и уверенная в себе. Прям как моя мама.