У меня осталось двадцать секунд, чтобы поблагодарить гостей и завершить программу. На сегодня я была свободна.
После эфира, проводив до лифта почтенную писательницу Гиппиус и в сто пятый раз отметив гениальность ее литературного творчества, я вернулась к разговору с профессоршей. Она была милой, хотя и склонной к нравоучениям дамой. Мы прошли ко мне в кабинет.
На пороге меня встретила Веточка – моя секретарша, помощница, правая рука и ангел-хранитель в одном лице. Веточка, чье имя по паспорту Кветослава, но которую все, в том числе и я, называют этим милым дебильноватым прозвищем, была моей самой восторженной поклонницей.
– Дана, это лучшая программа за последние годы! – завопила она, бросаясь мне на шею.
Эмоции так и били из нее. Веточка расцеловала меня, оставив на щеках следы фиолетовой помады. Она сопровождает меня в течение последних трех лет, заботится о том, чтобы я не зарабатывалась, отвечает на звонки, ведет корреспонденцию, в общем, жертвует собой ради меня. Я не без укоров совести воспринимаю сие как должное. Веточка не раз говорила, что я для нее – недостижимый идеал и пример для подражания. Ее заветная мечта – стать ведущей собственной программы.
Я нежно люблю малышку, поэтому не хочу говорить ей, насколько иллюзорны ее мечты. Бедная девочка совершенно не приспособлена для того, чтобы стать ведущей! У Веточки отсутствует чувство юмора, одевается она в бабушкины балахоны и пользуется косметикой двадцатилетней давности, запинается и заикается, краснеет и бледнеет, стоит ей стать центром внимания, и вечно ссылается на свою мамашу и братца. Помимо всего прочего, она носит очки в ужасной старомодной оправе, а ее кривоватые зубы стянуты уродливыми скобами. Я не хочу огорчать бедняжку жестоким приговором, поддакиваю, когда речь заходит об ее амбициях, тут же вставляя, что «пока тебе стоит еще пару годков потренироваться». Веточка много раз пыталась продемонстрировать мне свои «редкостные» таланты (кажется, способность похрюкивать или умение шевелить ушами), которые, по ее мнению, могут открыть ей дорогу в эфир, но я, убегая от нее, уверяю, что у меня нет времени!
Я часто ловлю себя на мысли, что без нее я как без рук, и меня совершенно не радует перспектива потерять Вету. Мерзко, конечно же, и подло, но меня вполне устраивает Веточка в качестве «девочки на побегушках». Не всем же, в конце концов, выпадает, как мне, удел стать звездой, кто-то должен исполнять функции покорной прислуги!