Однажды, много лет тому назад, один телефонный звонок резко изменил всю жизнь Флорана Дельпорте:
– Говорит Александра Свинина, я хочу снять репортаж о Марине Цветаевой, которая раньше жила в этой квартире…
С этой минуты Флоран начал изучать русский язык, заучивать стихи Цветаевой наизусть, покупать книги, собирать фотографии, выписки из архивов, ездить в Россию и посещать все музеи Марины.
Высокий, стройный, красивый с открытой улыбкой и открытой душой он всегда рад принять «у Марины» всех, кто влюблён в её творчество. А когда Флоран садится за пианино и импровизирует стихи Цветаевой, нам кажется, что это она сама передала ему это особое отношение к поэтическому слову и эту энергию чувств, которой он заполнил всё пространство. Цветаева, как и Пастернак, могли бы быть прекрасными музыкантами или композиторами, но они бросили музыку ради Поэзии. Мама Марины видела свою дочь пианисткой, но это был «ребёнок, обречённый стать поэтом». Может быть поэтому Марина воспринимала мир не зрительно, а музыкально:
Жизнь: распахнутая радость
Поздороваться с утра!
Звуковое многообразие поэзии Цветаевой, яркость и необычность метафор, гибкость, лёгкость и в то же время богатство слова отражают многоголосие жизни и её безнадёжное одиночество:
…мне имя Марина,
Я бренная пена морская.
Именно здесь, в её квартире, мне почему-то вспомнился остров Ольхон – сердце Байкала, главное культовое святилище и энергетический центр шаманизма. Сидя у Скалы-Шаманки, старый шаман рассказывал нам, что шаманами не становятся, ими рождаются, но и этого ещё недостаточно – необходимо иметь знак, божественную отметину.
– Вот вы видите эту Скалу-Шаманку. Её уникальность и исключительность красоты – это природный храм, и в состоянии транса (это правильно называется: пустить в себя Онго) я вижу эту скалу в виде хрустального дворца-башни со спиральной лестницей, возносящейся к небу. Там так хорошо, что трудно выйти из этого состояния, чтобы не разбиться о время…
Цветаева обладала божественной отметиной Поэта, но, разбившись о время, предсказала будущее:
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
Флоран продолжает показывать квартиру Марины: вот спальня, камин тот же, на камине стопка книг о Цветаевой, паркет тот же. Планировка квартиры почти не изменилась. Кабинет Марины, её письменный стол уже переехал в музей Москвы, но висит фотография стола, да и везде много фотографий Марины, даже на стене в кухне. И много книг – книги Цветаевой, книги о Цветаевой. Флоран продолжает рассказывать: