Не успели мы убрать продукты и за несколько секунд до того, как собрались резать этот замечательный хлеб, как на кухню входит Дуги и вопит:
– Карл Рэй! Карл Рэй! У двери стоит парень, который говорит, что он Карл Рэй!
Ну и времечко он выбрал.
Карл Рэй высокий и тощий, как скелет, настолько тощий, каким может быть человек, оставаясь при этом живым. У него очень светлые, почти белые волосы, и они торчат у него на макушке и рядом с ушами, где он коротко их стрижёт. А ещё он жутко бледный и на его лице и руках миллион веснушек, но это те его части, которые видны. Мне же что-то подсказывает, что веснушки у него повсюду. У него крошечные глазки и малюсенький нос. Я бы даже сказала, что его голова похожа на миниатюрную копию головы обычного человека. И эта маленькая-маленькая головка сидит на верху высокого, тощего тела, и с этого тощего тела свисают две длиннннные, тонкие, веснушчатые руки, и есть ещё две длиннннные тощие ноги. Такой вот красавчик.
Карл Рэй пока ещё толком ничего не сказал, и мама думает, что это потому, что он нервничает. Он постоянно смотрит вниз на ваши ноги и никогда не смотрит вам в лицо.
После того как мы отвели его из гостиной на кухню, мама велела нам, детям, подождать и не набрасываться на ветчину и хлеб, пока Карл Рэй не возьмёт свою порцию. Всё ясно: теперь тут хозяин Карл Рэй. Он единственный, у кого есть своя отдельная комната, и он единственный, кому дозволено схватить шесть кусков ветчины и четыре ломтя хлеба, прежде чем остальным достанется хоть по кусочку.
После обеда мама показала Карлу Рэю его комнату и рассыпалась в извинениях за кроликов и прочее. Он не проронил ни слова, лишь огляделся по сторонам и поставил свой чемодан. Мама сказала, что он может немного отдохнуть (вероятно, потому, что он съел такой ОГРОМНЫЙ обед), и он кивнул и закрыл дверь. Тогда мама сказала нам всем, чтобы мы угомонились и не шумели, пока он не проснётся. Вот так.
Так что целый день все ходили по дому на цыпочках, он же даже не вышел из своей комнаты, пока не почуял, что запахло ужином. Как только мы поставили всё на стол, он уже был тут как тут. Как будто следил за нами.
Мама велела Карлу Рэю сесть в конце стола, напротив папы. Это «почётное» место, на котором мы все сидим по очереди. Я не знаю, почему оно почётное; просто почётное, и всё.